Все, кого мы убили. Книга 2. Олег Алифанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Дамаск. Есть и ещё какие-то места, не слишком-то ясные, – подвёл итог Карно. – Мензале, например, я знаю, другие нет. Одно место как-то связано со Скандинавией, но возможно это Германия. В старых географических названиях легко ошибиться, и ещё легче вовсе ничего не понять.

      – Неужели в годы битв высших сил существовал Дамаск?

      – Это поздние сочинения, притом вторичные. Что-то вроде апокрифов. В генизе не могут храниться скрижали Завета. Много художественных оборотов. Их характер назидательный, как в Притчах. Писатели преследовали свои цели и ссылались на какие-то источники, общеизвестные для своего времени и утраченные в наше. То тебе Тит Ливий, то вдруг Диодор. Никакой системы. Да шучу, шучу, коллега.

      – Но Хаим выбирал эти рукописи неспроста, – нахмурился я.

      – Ему важно знать, что этих битв было множество.

      На сём ложном выводе мне и хотелось пока оставить француза, ибо сам я понимал, что Хаим искал упоминания одного-единственного верного места, посему и увёл рассуждения в сторону. Я хотел оставить себе время на обособленные размышления, хотя понимал, что откройся мы взаимно, то могли бы скорее и вернее нащупать нужный путь. Беда, что никто не торопился делать этого первым, боясь сделать ход главным козырем.

      – Это простая мысль. Война обычно состоит из многих баталий, некоторые из которых противоположны по исходу. Трудно представить, что противные силы собрались в одном месте, чтобы сразу решить дело – и никто не отлынивал и не опаздывал. Битва народов не означает, что у Лейпцига собрались бесчисленные толпы французов, русских, шведов и немцев с чадами и скарбом.

      – Будьте серьёзны, Рытин, – сказал Жан-Луи, словно это не я призывал его к тому же. – В древние времена исход решался обычно одним главным сражением, и победители стремились истребить всех побеждённых, не давая пощады даже чадам.

      – Но в нашем случае, по-вашему, не так?

      – Не так. Некие колена, или, если угодно, расы, расселились по земле, и кто-то открыл охоту.

      – Силы света и тьмы? – настаивал я.

      – Я бы поостерегся употреблять такие слова. Они не прояснят вам картины, а лишь исказят неизбежным отождествлением вас как исследователя с первыми.

      – Я прежде всего учёный. Эпиграфист.

      – Все желают дружить с хозяином лошади, которая побеждает, – усмехнулся он.

      Один из документов, со всеми предосторожностями извлечённый из недр Прохорова свитка ещё третьего дня, насторожил меня, и теперь я решился спросить своего опасного коллегу.

      – Необычайно интересно, – проговорил я. – Умеете вы прочитать это?

      Он с недоверием пересел на мой край, чтобы не брать в руки папируса, грозившего раскрошиться.

      – Почему же вас заинтересовало сие письмо?

      – Язык мне неизвестен, а знаки знакомы. Вы видели его раньше?

      – Говорят, это знаки письма… – он запнулся, – библейских исполинов.

      Я вздрогнул.

      – Рефаимов? – уточнил я.

      – Вы СКАЧАТЬ