Счастливая Россия (адаптирована под iPad). Борис Акунин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ увидишь, от кого. Нарочно вызвал, чтоб ты сам посмотрел-послушал, вошел в курс дела. Гражданин Сверчевский уже час в канцелярии сидит, дожидается. Таких говнюков всегда надо помариновать, чтоб сильней нервничали.

      И снял с одного из телефонов, внутриотдельского, трубку.

      – Сверчевского ко мне. Живо!

      Рукой махнул Филиппу:

      – Садись на мое место.

      А объяснить ничего не объяснил.

      Только Бляхин сел за стол, вытирая ладонью вспотевший лоб, а в дверь уж звякают – меленько, робко.

      – Заходите, заходите, Кирилл Леонидович! – ласково пропел капитан, а Филиппу сделал знак: будто куренку шею сворачивает. Бляхин не понял, в каком таком смысле, но на всякий случай строго насупился. Шванц кивнул.

      Вошел высокий парень, вернее сказать, молодой мужчина. Лет тридцать или, может, чуть меньше. Сразу видно – интеллигент, но не старорежимный, а свой, советский. Рубашка «юнгштурм» под вязаной жилеткой, на груди хорошие значки – «Активист Осоавиахим», «ЗОТ» – «За овладение техникой» и еще какой-то спортивный, с лыжником. В руке зажат берет-«испанка». Лицо хорошее, ясное. Высокий лоб, с него вкось вольная русая прядь. Твердый подбородок. Взгляд из-под круглых роговых очков прямой, безо всякого подобострастия. Обиженный.

      – Товарищ Шванц, меня к одиннадцати тридцати вызывали, я торопился, на семинар не пошел, а сейчас уже… – И выразительно поднял левую руку с часами.

      Начальник к нему прямо кинулся – правую руку своими двумя стиснул.

      – Ради бога извините, Кирилл Леонидович. Работы море. Не дают враги передышки.

      – Что вы, – убрал из голоса обиженность вошедший. – Я же понимаю.

      Бляхин эту интеллигентскую фанаберию знал. Ихнему брату обязательно нужно, чтоб уважение оказали, хоть на копейку. Чуть по шерстке погладишь – сразу шелковые.

      – Вот, познакомьтесь. – Шванц повернулся к Филиппу. – Тот самый Кирилл Леонидович Сверчевский, кандидат наук, надежда советской физики. А это оперуполномоченный Бляхин, Филипп Панкратович, мой коллега, один из наших опытнейших работников. Будет участвовать в нашем с вами деле.

      Бляхин привстал, но улыбаться не стал, памятуя о куренке.

      Рукопожатие вышло так себе – у обоих ладони мокрые, холодные. А капитан, будто спохватившись:

      – Вам хоть чаю-то предложили, Кирилл Леонидыч? Ай, стыд какой. Пойду, попрошу. А вы пока расскажите Филипп Панкратычу, как помогли нам выйти на «счастливороссов».

      И чуть не семенцой к двери, артист. Но из-за спины кандидата-физика снова сделал жест, уже несомненный: взял себя двумя пальцами за горло, как клещами.

      Ага, ясно. Это он такой сахарный, чтобы напарник явил суровость.

      – Сядьте, – хмуро указал Бляхин на стул.

      Сверчевский сел. Сначала осторожно, на краешек. Потом, будто вспомнив, что он не СКАЧАТЬ