Ярмарка. Елена Крюкова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на заваленном окурками, немытыми тарелками и чашками, пустыми банками, спичками, рваными бумагами, высохшими тюбиками, уставленном старыми настольными лампами и обгорелыми свечными огрызками, заляпанном грязью и пролитой едой столе. На столе, как на холсте, жизнь грязью написала великую картину, под названием: «Одиночество». А может, это был не стол, а старый верблюд, с головы до ног увешанный побрякушками мертвого, утраченного времени. Живой был этот стол, и он устал быть грязным и несчастным. Он ждал Марию. Одна Мария, одна на свете, его мыла, терла, отчищала, обихаживала, украшала чистой посудой – и свечи на нем зажигала.

      Она зажигала всегда свечи, потому что Федор очень любил свечи.

      И Федор, ожидая ее, и когда она являлась, тоже, творя ей праздник, свечи зажигал.

      Он думал – она любит горящие свечи; а она думала – он любит огонь.

      А может, это огонь любил их обоих.

      – Некогда восседать. – Она поднялась с горбатого стульчика. – Надо помыть посуду.

      Она отправилась в маленькую подсобку, где Федор держал дрова. Там же лежали тазы, в которых он время от времени мылся. Сырая мочалка, висящая на гвозде, пахла стиральным мылом. Поленница бесплатных, мусорных дров, украденных на свалках, помойках и стройках, за нынешние морозы потощала. Черная страшная раковина приняла у Марии из рук гору посуды. Улыбаясь, Мария оттирала тряпкой и губкой еду, плесень, наросты, потеки, слезы, блевотину, пепел и прах.

      Оттерла. Под струей ледяной воды сполоснула. В комнату внесла.

      – Ах, не помыла рюмки…

      Федор, смеясь, сделал вид, что смачно плюнул в рюмку, и протер ее полой выпачканной в масляной краске рубахи.

      – Нет проблем!

      Он уже открывал водку. Зубами.

      – Федя, ну что ты, последний зуб сломаешь…

      Он беззвучно хохотал, как безумный.

      – Уже сломал…

      Водку разлил. Оба взяли в руки ртутный, перламутровый блеск.

      – Ледяная…

      Он высоко поднял рюмку. Посмотрел в нее на просвет, как в алмаз ограненный.

      – Выпьем за то, Машка, чтобы меня отсюда не выгнали!

      Оба выпили, сразу опрокинули рюмки, Федор быстро цапнул с тарелки и поднес ко рту Марии кусок колбасы. Она взяла у него из рук колбасу зубами, как ручной зверь.

      – Кто тебя выгонит? – спросила она с набитым ртом.

      Он быстро, ловко снова налил обе рюмки доверху.

      Они оба стояли перед столом, так и не сели. Как на вокзале в буфете. Будто поезд через полчаса.

      – Город, – коротко сказал. – Мастерские отнимают. Я ведь тут… на птичьих правах. Я тут… вместо Вити Балясина. Витька в деревню уехал. Давно. Лет двенадцать назад. И мне свою халупу оставил. Спас меня. Иначе я бы… в сугробе… – Он махнул рукой. Зажмурился. Головой помотал, как блохастый кот. – Я не знаю, что с Витькой, может, помер давно. Ну и… я тут как мышь сижу. Никого не трогаю. Вот тебя… все время жду. Картинки свои… малюю. Никому… не нужные…

      – Мне нужные, мне! – крикнула Мария отчаянно и обняла его за шею.

      Шея СКАЧАТЬ