Бриллиантовый дождь. Юлий Буркин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ я, так как Какукавка как раз приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки.

      Он затравленно обернулся и послушно отдал мне пакет.

      – Возьми у него и ключ, – скомандовал Боб.

      – Вот он, – вздохнув, вручил мне Какукавка перемотанный изолентой пульт от видеомагнитофона.

      – Сядь! – приказал ему Боб.

      Я вытряхнул содержимое пакета на верстак. Несколько книг и тетрадка. Учебник истории литературы, том Шекспира, том Чехова, том какого-то Данте…

      – Это еще кто? – спросил я Какукавку.

      – Был такой. Итальянец, – неохотно отозвался тот.

      – Что-то не слышал, – я полистал книгу со странным названием «Божественная комедия». – Ничего себе, комедия… – На старинных гравюрах, иллюстрирующих книгу, изображались самые разнообразные пытки и казни. – Глобальная книжица. Странно, что я о ней не слышал…

      Листавший какукавкину тетрадку Боб поднял голову и, глядя на меня сумасшедшими глазами, спросил:

      – А ты когда-нибудь слышал про пьесу Чехова «Чайка»?

      – Нет, – помотал я головой. – Не было у него такой пьесы, я Чехова всего читал. Да и пошловато как-то – «Чайка», как наколка у матроса на груди…

      – «Дядя Ваня»?

      – Не-а.

      – А роман Толстого «Анна Каренина» тебе знаком? – спросил Боб, и голос его становился все страшнее.

      Я только снова помотал головой. Боб перелистнул ещё страничку:

      – Томас Манн… «Иосиф и его братья», «Будденброки», «Доктор Фаустус»… Вычеркнуто всё…

      – Не знаю такого писателя, – откликнулся я.

      – Та-ак, – протянул Боб, а затем рявкнул на Какукавку так, что у меня зазвенело в ушах: – Говори! – и сунул ему под нос здоровенный волосатый кулак.

      – Дядя, ну пожалуйста! – подпрыгнул тот. – Я только чуть-чуть не успевал. Только шесть авторов не полностью прочел… Я после сессии, через неделю, все верну на место!..

* * *

      «Всё вернул на место» Какукавка не после сессии, а сразу. Как он это сделал, каков механизм, я не знаю. Потому что Боб отправил меня домой, точнее выставил вон, а сам остался с Какукавкой тет-а-тет. Разбираться. По-семейному.

      Еще по дороге домой, греясь в такси, я вдруг вспомнил фразу: «Оставь надежду всяк сюда входящий». И вспомнил, что так было написано на вратах дантевского ада. Сейчас это можно было бы написать на дверях бобовского сарая… Отчетливо вспомнил я и «Чайку», и «Дядю Ваню». Вспомнил, что «Анна Каренина бросилась под поезд, который долго влачил ее существование…» Вспомнил и Томаса Манна. Бр-р… Лучше бы его Какукавка не возвращал.

      … И мы не говорили с Бобом об этом случае целую неделю. Но вот, сегодня, он снова позвонил мне. Рожа на стереоэкране – мрачнее тучи.

      – Змееныш-то мой сессию завалил, – сообщил он, и не ясно было – то ли с сожалением, то ли, наоборот, с удовлетворением.

      – Очень жаль, – откликнулся я, хотя на самом деле подумал злорадно: «И поделом тебе, Какукавка».

      – Ни СКАЧАТЬ