Аппендикс. Александра Петрова

Чтение книги онлайн.

      – Я не узнаю даже места своего детства. Иногда мне кажется, что со времени моего отъезда прошло лет сто.

      Места детства были как раз одними из первых, которые я тоже перестала узнавать. Разве можно, например, сравнить мою реку, где ловили майскую корюшку, куда однажды по моряцкому обряду с камнями на шейках были брошены мои умершие цыплята Стасик и Машка, с тем, что протекало теперь под фешенебельными апартаментами новых жильцов? Жаме вю, жаме вю, пшел, лживый образ, я никогда тебя не видела. И все-таки это была та же река. Именно город Эр учил тому, что у каждого события и вещи в мире должен где-то быть подлинник или прототип. Особая разновидность дежавю, двойное ощущение проживаемого шепотом отставало на шаг от официального расписания. Как будто изображение и звуковая дорожка происходящего были наложены на фильм, где некий актер совершал примерно то же самое, что и ты. Или кто-то декламировал текст, в котором отдельные куски почему-то не совпадали с прекрасно известной тебе книгой. Разница улавливалась с помощью мышеловки перекрестного сравнения, а пространство погрешности между двумя изображениями или текстами как раз и было тем островом свободы, где ни про один образ, ни про одну запятую невозможно было бы сказать, что вот это есть то-то и то-то. Нет, оно было и то, и это, и еще что-то.

      «Пойму этот город, как все предыдущие, и – по коням!» – обещала я себе множество раз, но шли годы, углублялись две вертикальные морщины на лбу, как гром среди ясного неба, как снег на октябрьском солнечном холмике, появился серебряный волос на лобке, потом два-три заблестели на голове, а разгадка не давалась. Каждый день казалось, что вот-вот что-то должно наконец начаться. С утра дятлом в виски колотила псих-надежда: бум-бум, ясность – за поворотом, бум-бум, но к вечеру все сходило на нет. Может быть, так я проживала свой бесконечный День сурка (который я посмотрела раз пять), и для того чтобы вернуться в реальность, должна была понять, в чем именно заключалась моя ошибка? Впрочем, в местах, откуда я была родом, о весне гадали скорей по пробуждению бурого медведя, так что я, видимо, зря только тратила свое время на какого-то заокеанского крота.

      Из этого, следуя статистикам, четырехмиллионного (и неисчислимого в реальности) ландшафтного края торчали выступы, за которые цеплялись, в нем зияли впадины, в которые приходили спать, но он умудрялся отталкивать противоположным всему полюсом любое притяжение. Как и Флорин, я чувствовала себя в нем только прохожей, хотя мы знали его вдоль и поперек, и получше многих местных. Ведь им не нужно было отсиживаться в барах или прятаться от дождя и жары в церквях, вестибюлях больниц и вокзалов, помнить дни открытий выставок и бесплатных фуршетов, концертов и зрелищ, знать наиболее чистые туалеты каждого района и держать в уме место, где готовят лучший горячий шоколад, благодаря которому можно было не только наесться на весь день, но и почувствовать себя гурманом, а не просто ординарным потребителем пиццы (кстати, приноравливаясь СКАЧАТЬ