спиной вперёд он проходит мимо, справа от меня, и скрывается у меня за спиной. Араб возвращается, поворачивается ко мне, делает пару шагов и склоняется у моего лица. Я вижу все действия последних минут в обратной перемотке. Сначала наблюдаю за этим, затем сам повторяю те движения, которые сделал за последние минуты. Араб снова что-то говорит, жестикулирует, маячит передо мной. Затем мне на голову надевают мешок, сквозь которой едва видно, что происходит вокруг. Я чувствую, как двое бойцов подходят ко мне, становятся по обе стороны от меня, отматывают клейкую ленту, делая круговые движения вокруг моих рук и подлокотников кресла. Меня поднимают, заводят руки за спину, надевают на них пластмассовый хомут, оба бойца берут меня под руки, и я в полусогнутой позе двигаюсь с ними к выходу. Выходим в коридор, араб остаётся в квартире, сопровождает нас взглядом. Один из бойцов закрывает дверь. В коридоре полумрак, через мешок я совсем ничего не вижу. Мы двигаемся по коридору спиной вперёд ещё метров десять. Затем с моей головы снимают мешок, один из бойцов снимает с моих рук хомут, я развожу руки в стороны, и мне в правую руку возвращается серебристый револьвер. Тот самый, из которого меня только что пытались пристрелить. Тот самый, который я выронил несколько минут назад. Боец, тот, что слева, пятится назад и скрывается за углом, держа в руке хомут. Тот, что справа, прислоняет левую ладонь к моему затылку, я распрямляюсь, правой рукой он бьёт меня в живот, в это мгновение живот пронзает острая боль. После этого боец, так же, как и его приятель, пятится назад и скрывается за углом. Их лиц я не запоминаю, всё происходит слишком быстро. Я продолжаю видеть все действия в обратной перемотке, проживаю последние минуты заново, только задом наперёд. Двигаюсь по мрачному коридору спиной вперёд, мимо мелькают деревянные двери соседних квартир – 35-я, 34-я, 33-я, 32-я… Перехожу на бег, сворачиваю влево, на лестницу, чувствую одышку, усталость. Мелькают лестничные пролёты трёх этажей. На втором ускоряюсь, на первом ускоряюсь ещё сильнее. На каждом из пролётов перепрыгиваю по две-три ступеньки. На первом этаже прячу револьвер за пояс джинсов. Прохладный полумрак коридора резко сменяется ярким светом солнца, я выбегаю на улицу, чувствую, как становится жарко. Сворачиваю направо, оказываюсь в переулке между боковыми сторонами многоэтажных домов. В переулке никого, только три бездомные собаки, которые бегут передо мной также в обратном направлении, одна из них держит в пасти какой-то грязный целлофановый пакет. Я пробегаю мимо открытого мусорного контейнера, собаки останавливаются возле него, одна из них, та, что с пакетом в зубах, запрыгивает в контейнер, кладёт пакет и утыкается в него мордой, две другие останавливаются, затем поворачивают ко мне головы, смотрят испуганно, поворачиваются и начинают что-то вынюхивать на земле. Пробегаю ещё метров пятнадцать. Дверь, через которую я выбежал на улицу, снова распахивается, из коридора спиной вперёд выбегают двое бойцов, следом выбегает араб. Как только он попадает в поле зрения, я снова сворачиваю направо. Араб с бойцами остаются за углом, продолжают бежать. Я оказываюсь
СКАЧАТЬ
