Рампа и жизнь. Леонид Леонидов

Чтение книги онлайн.

      – Пианино есть, но только бутафорское и очень уж грязное.

      – У кого?

      – У местного фотографа Абрамовича.

      Абрамович – культурный человек и за два бесплатных места готов служить святому искусству.

      Приволокли пианино.

      Кидаюсь к примадонне:

      – Рояля в Юзовке нет. Есть пианино.

      Строева почти рыдает:

      – Боже! Куда я попала?!

      А пианино такое, что на него смотреть страшно.

      – Выкрасить можешь? – спрашиваю реквизитора.

      – Ха! – отвечает презрительно он. – И не такое красили!

      Начинается спектакль. Третий акт. Строева в глубокой задумчивости приближается к пианино, магнетическим взором глядит на роковые клавиши и произносит свой вдохновенный монолог. Я сижу в первом ряду. Публика затаила дыханье. Строева в своем лучшем белом платье. Она великолепна! Я благодарно думаю: вот актриса. Надо прибавить три рубля! Непременно прибавить!

      Строева кончает монолог, и с каким надрывом, с глубочайшей душевной болью, как живого человека, обнимает свой любимый, родной инструмент, свидетеля ее мук и страданий!

      И я чувствую, как и в моих, уже много насмотревшихся глазах, начинают появляться слезы, вынимаю платок и все думаю: «Надо с ней поставить на Пасхе, в Луганске, „Сестру Терезу“ или „За монастырской стеной“…»

      И вдруг в театре взрыв хохота, но какого! Стены трещат.

      Протираю глаза и с ужасом вижу: белоснежное, бальное, неземное атласное платье героини сверху до низу, от безмолвного декольте до шуршащего шлейфа, все сплошь… в страшной, черной непоправимой саже!

      Возмущенная Строева, не понимая в чем дело, гневно поворачивается к непросвещенной публике и вызывающе спрашивает:

      – Что случилось?

      А зал неистовствует. А тут еще чей-то голос:

      – Боже мой! Что вы сделали с моим инструментом?!

      Никаких сомнений, это голос фотографа Абрамовича.

      Я лечу за кулисы.

      Строева в истерике, Абрамович вцепился в реквизитора. Реквизитор орет:

      – Та це-ж сажа: як высохне, так и отскочить! Та це-ж ничего… И якого биса ты лаешься?

      Я хватаюсь за эти слова, как за якорь спасения, и шепчу Строевой в самое ушко:

      – Да это-же сажа: как высохнет, так и отскочит… И кроме того я прибавлю вам десять рублей.

      – Чорт вас возьми! И за чистку заплатите! – кричит истерически Строева.

      – Дирекция не останавливается ни перед какими расходами. За чистку, за мойку, за все заплатим!

      Представление продолжается.

      А в последующей рецензии ясно сказано:

      – Спектакль имел неслыханный успех.

      Знаменитый французский актер Луи Жувэ оставил после себя несколько книг о Театре, совершенно замечательных.

      О Театре любят писать очень многие, тема СКАЧАТЬ