Русский тоталитаризм. Свобода здесь и сейчас. Дмитрий Шушарин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «неочевидным аспектом». Таков тоталитаризм. Фундаментальные труды о нем, если внимательно приглядеться, нельзя отнести к дискурсу определенной науки, а некоторые из них вообще являются художественной прозой «литературой вымысла», причем содержат различные трактовки тоталитаризма (произведения Платонова, Замятина, Набокова, Войновича, Оруэлла и Хаксли, если не считать предтоталитарных сочинений Достоевского, Чехова, Кафки и других писателей). Но все вместе это формирует историческое и социальное знание.

      Только один пример. «Масса» является центральной метафорой классической работы Ханны Арендт, написанной на основе посттоталитарного опыта. Она, в частности, отметила такую особенность тоталитаризма.

      «Тоталитаризм стремится не к деспотическому господству над людьми, а к установлению такой системы, в которой люди совершенно не нужны.3»

      А вот каким виделось будущее Николаю Эрдману4, наблюдавшему становление нового строя:

      Егорушка. Между прочим, при социализме и человека

      не будет.

      Виктор Викторович. Как не будет? А что же будет?

      Егорушка. Массы, массы и массы. Огромная масса масс.

      В случае с тоталитаризмом язык описания оказался полностью адекватен предмету описания, требующему порой не рационального объяснения, а интуитивного понимания слабо верифицируемых причинно-следственных связей.

      Применение термина «тоталитаризм» ограничено иудео-христианской цивилизацией и теми нациями, которые совершили попытку выхода за пределы ее ценностной системы. Речь идет о нескольких европейских странах, которые за последние сто лет, начиная с 1917 года, устанавливали атавистические режимы, возвращавшие их не в средневековье, а в первобытность. При этом использовались различные идеологические построения, не мешавшие эстетическим, а порой и временным политическим сближениям.

      Для классиков тоталитаризмоведения предмет их исследования был внешним. Ханна Арендт опубликовала свой классический труд «Истоки тоталитаризма» в 1951 году, когда нацистский режим уже рухнул, а о советском у нее были весьма туманные представления. Ино дело – те, кто жил и работал в России и нацистской Германии. Варлам Шаламов говорил:

      «В каком-то смысле писатель должен быть иностранцем в том мире, о котором пишет он… Нельзя рассказать хорошо о том, что знаешь близко5.

      И тем не менее, самому ему удалось, как и Надежде Мандельштам, особенно во «Второй книге», хотя сохранение своей инаковости, чужеродности внутри тоталитарного организма почти невозможно. Самое главное, как показывает опыт двух названных людей, – не возлагать никаких надежд на тоталитарную власть. Это отличало их и от Михаила Булгакова, справедливо названного Надеждой Яковлевной СКАЧАТЬ