В логове зверя. Часть 1. За фронтом. Станислав Козлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Семёновна: «Да тише вы, окаянные! Ведь немец услышит! У него, проклятого, на самолётах звукоуловители. Услышит – и бомбу на вас бросит». «На вас…» А другие, стало быть, уцелеют.

      Уцелеть, однако, в таком «бомбоубежище» сомнительно было даже при разрыве бомбы где-нибудь рядом. Представляло оно собой земляную щель, глубиной метра в два с половиной. «Перекоытием» служили довольно хилые брёвнышки, скорее жерди, присыпанные той же землицей. Чтобы она не сыпалась на головы и за шиворот спасавшимся под ним, жерди выстлали сверху… листами из старых школьных тетрадок, позаимствованных у Муси. Юра был прав, оставаясь дома во время налётов…

      Наш Стасик при всех тревогах сохранял полное джентльменское спокойствие. Никогда не плакал и, казалось, не волновался. Если мать спала и не слышала объявлений по радио о воздушной тревоге, будил её громким голосом: «Мама, здушна тлевога! Здушна тлевога!» Вот эта черта характера Стасика: не капризничать, когда его будили в неурочный час, сохранилась и в дальнейшем за всё время наших скитаний. А в переездах за фронтом всегда приходилось трогаться с места именно ночью, долгие часы не спать, засыпая, опять вставать, и никогда не услышишь от него не только капризного или какого-нибудь иного плача, но и других признаков неудовольствия. Молча проснётся, спокойно даст себя одеть и преспокойно сидит у матери на руках.

      Так же невозмутимо вёл себя и при налётах. Над головой немецкие самолёты гудят, в небе «паникадилы» висят, так называли в народе немецкие осветительные ракеты, стёкла от разрывов бомб звенят, стены трясутся – Стасик безмятежен: если папа и мама с ним – беспокоиться нет совершенно никаких оснований… Скорее всего, он пока ещё просто не осознавал и не видел опасности, а звуки – дело временное.

      Тревожные, тяжёлые дни переживала в Дзержинске не только Муся. У всех сердца сжимались, когда немцы подошли к Москве и потоки машин с эвакуированными и просто беженцами двинулись по Московскому шоссе на Горький. Там, на площади у московского вокзала, образовался их импровизированный лагерь. По всему её пространству сплошь стояли сделанные из одеял, и прочего подручного материала, шалаши, палатки, иные самодельные неархитектурные зыбкие сооружения. Под дождём мокрые, под ветром трепещущие. В них спали, ели, укрывались от холода – жили, одним словом, если только можно назвать жизнью существование в таких условиях.

      От вокзала до моста и на всём мосту через Волгу и в самом городе стояли густые колонны автомашин. Эти пробки иногда не могли рассосаться несколько дней. Не хотелось так думать, но всё это очень было похоже на панику. Да так оно и было, видимо, на самом деле.

      В самом Дзержинске, по-соседству с Горьким, располагались некоторые центральные учреждения, спешно эвакуированные из Москвы. В городе увеличилось количество жителей – резко возрос спрос на продовольствие. СКАЧАТЬ