Бен-Гур. Льюис Уоллес

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      При этих словах он снова впал в задумчивость; но немного спустя он взял руку, которой она его ласкала, и сказал:

      – Сегодня, матушка, мне пришлось передумать многое, о чем я прежде никогда не думал. Но прежде всего скажи мне, чем я должен быть.

      – Разве я уже не сказала тебе? Ты должен быть моим героем.

      Он не мог разглядеть выражения ее лица, но знал, что она шутит. Он сказал серьезнее:

      – Ты очень добра и ласкова, моя матушка. Никто никогда не будет любить меня так, как ты.

      И он несколько раз поцеловал ее руку.

      – Я кажется понимаю, почему ты не хочешь продолжать этот разговор. До сих пор моя жизнь всецело принадлежала тебе. Как нежна, как приятна была твоя опека обо мне. И мне хотелось бы, чтоб она вечно продолжалась. Но это невозможно. Воля Бога Иакова, что рано или поздно я стану самостоятелен. Настанет день разлуки, и потому страшный для тебя день. Будем смелы и серьезны. Я буду твоим героем, но ты должна наставить меня на истинный путь. Ты знаешь, что по закону каждый сын Израиля должен иметь определенное ремесло. Я не составляю исключения и спрашиваю теперь, чем я должен быть: пастухом, земледельцем, плотником, писцом или законником? Добрая мать, помоги мне разрешить этот вопрос!

      – Гамалиил проповедовал сегодня, – сказала она задумчиво.

      – Не знаю, я не слыхал его.

      – Стало быть, ты гулял с Симеоном, который, как говорили мне, унаследовал гений своей семьи.

      – Нет, я не видал его, я был не в храме, а на площади, я был у молодого Мессалы.

      Перемена в его голосе не ускользнула от внимания матери. Предчувствие заставило ее сердце биться сильнее; и опахало снова перестало двигаться.

      – Мессала, – сказала она, – чем мог он взволновать тебя?

      – Он очень сильно изменился.

      – Ты хочешь сказать, что он вернулся римлянином?

      – Да.

      – Римлянин, – продолжала она, как бы про себя. – Для всего мира слово это означает – господин. Долго ли он был в отсутствии?

      – Пять лет.

      Она приподняла голову, как бы вглядываясь в темноту ночи.

      – Пути к славе вполне пригодны для Египта и Вавилона, но в Иерусалиме, нашем Иерусалиме, непоколебимо царит завет.

      Поглощенная этой мыслью, она снова опустилась на подушку. Он первый прервал молчание.

      – То, что высказал мне Мессала, мать моя, было само по себе достаточно обидно; но тон его речи был окончательно невыносим.

      – Я полагаю, что понимаю тебя. Рим с его поэтами, ораторами, сенаторами и царедворцами помешаны на подражании тому, что они называют сатирой.

      – Я думаю, что все великие народы надменны. Но надменность этого народа переходит всякие границы; и за последнее время она быстро возрастает!..

      – Да, – прервала его горячо мать, – уже не один римлянин требует божеских почестей.

      – Да, СКАЧАТЬ