На повороте. Викентий Вересаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Воротился из булочной Шеметов. В сенцах раздался его ворчливый голос:

      – Несчастное дитя природы, он все тут с самоваром киснет… Пусти.

      – Погоди, углей надо подкинуть, – возразил Борисоглебский.

      – Уйди, постылый. «Углей»! Углей довольно, нужно сапогом раздуть… Вот так. Видал? Э, как пошла… «Угле-ей»…

      Таня слушала, улыбаясь.

      – Милый парень этот Шеметов. Смотрит исподлобья, голос свирепый, а такая мягкая, деликатная душа. На голоде Вегнер заболел у нас сыпным тифом. Посмотрел бы ты, как он за ним ухаживал: словно мать.

      Самовар подали. Сели пить чай.

      Пришла Варвара Васильевна вместе с Вегнером. Невысокий и сутулый, с впалою грудью, Вегнер с застенчивою улыбкою пожал руку Токареву и молча сел за чай. Варвара Васильевна с торжеством объявила:

      – Сейчас спасла Вегнера от расторгуевских собак. Подхожу к углу, вижу, – собаки его окружили, заливаются, а он стоит и собирается применить свой способ. Еле успела ему помешать.

      Все засмеялись. Токарев спросил:

      – А что это за способ?

      – У него свой особенный способ есть отпугивать собак, самый верный. Если бросится собака, нужно только присесть на корточки и грозно взглянуть ей в глаза – она сейчас же подожмет хвост и убежит.

      – Только никак он себе грозного взгляда не может выработать, – заметил Шеметов.

      – В этом-то его и горе… Недавно, на голоде, пошел он к лавочнику покупать соли для своей столовой. Выскочила громадная собака; он присел на корточки и грозно взглянул ей в глаза, а она как цапнет его за нос.

      Вегнер с улыбкой качал головою.

      – Как все точно! Я только говорил вам, что слышал на голоде от одного пономаря о таком способе. А вы каждый день рассказываете, как будто все это и вправду было, – даже знаете, что именно я шел покупать к какому-то лавочнику.

      – И завтра будет рассказано так же, – неумолимо сказала Варвара Васильевна.

      Темнело. Сменили второй самовар. В маленькие окна тянуло из сада росистою свежестью и запахом спелых вишен. Токарев взял со стола продолговатую серенькую книжку и стал просматривать. Это были протоколы недавнего ганноверского съезда немецкой социал-демократической партии[1].

      Таня заглянула, какую он взял книжку.

      – Вот. Правда, характерно? Весь съезд целиком был посвящен книжонке Бернштейна… Нечего было больше делать.

      Токарев перевертывал страницы книжки и сдержанно возразил:

      – По-моему, Бернштейн над очень многим заставляет задуматься.

      Таня изумилась.

      – Господи, Володя! Ну, над чем он может заставить задуматься? Ведь это просто банкрот – успокоившийся, присмиревший и трусливый. И ведь до чего он гаденько-труслив: у него даже не хватает мужества прямо отречься от прежних «мечтаний»…

      – Не вижу у него трусости. Напротив, нужно было большое мужество, чтобы выступить с такою книгою. И ни от каких мечтаний он не отказывается, он восстает СКАЧАТЬ