Cтарый царь Махабхараты. Свобода выбора и судьбa в индийском эпосe. А. Р. Ибрагимов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ наконец, даже если Кауравам не терпелось поместить красавицу в свой гарем, зачем было тащить несчастную женщину на всеобщее обозрение в зал собраний? Не приносят же Кауравы в зал собрания другие выигранные трофеи! Очевидно, в самом акте демонстрации власти Кауравов над Драупади скрыт какой-то символ. Можно думать, что овладеть Драупади или, в смягчённом варианте, глумиться над ней, то есть показать свою власть над царской женой – это один из важных символов лишения царя (в данном случае – Юдхиштхиры) его власти. Унижая Драупади, Дурьйодхана демонстрирует, что власть Царя справедливости перешла к нему. Попробуем понять, верно ли наше предположение. Для начала обратимся к сюжетам из Ветхого Завета: в этом памятнике есть эпизоды, способные прояснить смысл унижения Драупади во время игры.

      Когда мятежный сын царя Давида Авессалом вступил в Иерусалим, а Давид бежал, бросив во дворце своих наложниц, сходный акт публичного бесчестья продемонстрировал всем, что Авессалом сверг своего предшественника: «…И вошёл Авессалом к наложницам отца своего пред глазами всего Израиля» (2 Цар 16, 22). Если для современной аудитории символизм этого акта не очевиден, то другой эпизод из ВЗ должен внести ясность. Через много лет, когда после смерти Давида и воцарения юного Соломона его старший брат Адония через Вирсавию (мать Соломона) просит себе в жёны последнюю наложницу покойного царя Ависагу, Соломон воспринимает эту просьбу однозначно, как посягательство на трон: «И отвечал царь Соломон и сказал матери своей: а зачем ты просишь Ависагу Сунемитянку для Адонии? проси ему [также] и царства…» (3 Цар 2, 22). И тут же предусмотрительно распорядился убить «мятежника». Сходным образом сын покойного царя Саула Иевосфей реагировал, когда военачальник и кузен Саула Авенир взял себе царскую наложницу Рицпу (2 Цар 3, 7), но наказать влиятельного временщика не посмел – с ним расправился позже племянник царя Давида Иоав, защищая права новой династии. Оказывается, и сам Давид в своё время поступил точно так же, «унаследовав» жён царя Саула; вот как Давиду напоминает о победе над Саулом пророк Нафан: «Так говорит Господь Бог Израилев: Я помазал тебя в царя над Израилем, и Я избавил тебя от руки Саула, и дал тебе дом господина твоего» (то есть передал царскую власть, отняв её у Саула – A. И.), «и жён господина твоего на лоно твоё…» (2 Цар 12, 7–8).

      То же находим в кельтскиx и иранскиx сказаниях. Король Корнуэлла Марк отправляет в изгнание своего любимого племянника и наследника Тристана (исторический прототип – пиктский принц VIII в. Дростан) из-за его связи с королевой Изольдой; Марк простил любовников, и изгнание Тристана это не наказание, а мера предосторожности бездетного короля, оберегающего свой престол от преждевременных посягательств потенциального наследника. Неслучайно и Мордред, борющийся за власть со своим дядей королём Артуром, посягает в его отсутствие на королеву Гвиневеру (при том, что ни о каких романтических чувствах узурпатора к королеве традиция не упоминает), a доблестный иранский герой СКАЧАТЬ