Происшествие в Никольском (сборник). Владимир Орлов

Чтение книги онлайн.

      – Хватит, – сказала она и обернулась к Вере.

      И, увидев Веру, она расстроилась и спросила испуганно:

      – Ты тоже, что ль, хочешь такую?

      – Ну а что же! – сказала Вера.

      – Верк, ну зачем тебе-то! Это ведь не твой стиль…

      – Ты так думаешь? – засомневалась Вера.

      – Конечно! Ты прости, но смешно будет смотреть на тебя с такой сумкой. У тебя сила в другом. Я тебе как подруга советую. Ты же что-то другое хотела купить.

      – Ты права, – сказала Вера.

      Продавец, светловолосый парень лет девятнадцати, каждый новый чек выписывал морщась и покачивая раздосадованно головой. У него хватало терпения разъяснять покупательницам, что сумки эти не какие-нибудь, а специальные, кофры, для фоторепортеров и фотолюбителей, знающие люди смеяться будут. Он и Нине сказал:

      – Хоть вы-то каплю здравого смысла имеете? Или еще купите фотоувеличитель и привяжете к бедру?

      Нина поглядела на него снисходительно и с жалостью.

      – У меня дядя фоторепортер, – сказала Нина, – я ему в подарок.

      – Ну, берите, берите, – махнул рукой продавец. – Я думал, хоть вы с соображением.

      На эти слова продавца Нина не ответила: что он о ней думает, ее не волновало, а волновало, какую сумку брать – черную или коричневую. Она уж и ту и другую устраивала и на левом плече, и на правом, крутилась с обеими сумками перед Верой, раздражая очередь и продавца, и следы столкновений больших страстей отражались на Нинином лице. Наконец она сделала выбор, со страдальческим выражением глаз сказала: «Черную», однако на полдороге к кассе она воскликнула: «Ах, что я, дура, наделала!» – побежала к прилавку и зашептала: «Коричневую, будьте добры, коричневую…»

      Она и потом изводила Веру своими сомнениями, все корила себя за глупость: «Надо было черную, а теперь не обменяешь, все разберут» – и заглядывала в Верины глаза, выпрашивала у нее слова, которые подтвердили бы правильность ее выбора.

      – Брось ты причитать, – сказала наконец Вера, – купила и купила. Этот цвет лучше.

      Сомнения были отброшены, яркие перспективы, связанные с сумкой на длинном ремне, открывались перед Ниной.

      – Нет, здорово, здорово! – сказала Нина. – А?

      – Что «а»? – спросила Вера.

      – Как что? Я про сумку. А ты меня не слушаешь, да? Ты расстроилась, что ли? Ты на меня обиделась?

      – С чего мне обижаться-то?

      – Нет, серьезно, эта сумка тебе не к лицу. У тебя же другой стиль, я правду говорю.

      – Ну и хорошо, – сказала Вера, – и кончим о сумке.

      Словами этими она призывала подругу к неносильному подвигу, и та, поколебавшись, замолчала, потому что чувствовала Верино раздражение. Нина и сама страдала теперь оттого, что расстроила подругу, но не сосуществовать же в Никольском двум одинаковым сумкам. Вера думала о приобретении подруги с завистью, к тому же ее обидели СКАЧАТЬ