Инь и Янь. Современные рассказы. Генрих Корн

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ А у тебя с кем новая и страстная любовь?

      – У меня ни с кем. Не хочу. Я о будущем думаю. Работу ищу. Знакомая девчонка обещала устроить на неплохие деньги в некое ООО «Козерог», – Козерог многозначительно, с коротким смешком, похрустел чипсами. – Она там секретаршей трудится. Через неделю с её боссом Алексан-Санычем буду разговоры тереть.

      В коридоре, хлопнув дверью, стихли пьяные крики и пронзительный многоголосый девичий смех. За окном кому-то морду таки набили и теперь с вежливой торжественностью расставляли приоритеты дальнейшего времяпрепровождения, а из распахнутых настежь дверей «Лады-Приоры» всеобъемлюще, одновременно ладно и гадко орало музло.

      Макс уважительно протянул Козерогу очередную банку пива и закурил в открытую, дышащую осенней вечерней зябкостью, форточку.

      Через неделю Алексан-Саныч на хмельную голову загостился в неприглядной серой «хрущёвке», затерянной во дворах Козерожского переулка. И в час ночи среди обыкновенного здесь мрака в столь позднее время тусклый, приглушённый шторами свет одной из квартир этого дома горел вопиюще и как-то бесстыдно.

      В одной из комнат той квартиры, в которой свет не горел, на просторной двуспальной кровати звездой, раскинув тонкие руки и длинные ноги, лежала обнажённая девушка. В позе её острейшим чувством рвались в окружающее пространство, сквозь стены и потолок, через другие квартиры, через крышу дома, в небо, к звёздам всяческие открытость и свобода. Но открытость выглядела непростительно вопиющей, а свобода – бесстыдной. В непосредственной сердцевине вопиющей бесстыдности почивала голова самого Алексан-Саныча.

      – Саш, уже поздно, наверно, – еле слышно произнесла девушка.

      – Ты меня прогоняешь? – ласково спросил он, страстно целуя сердцевину вопиющей бесстыдности.

      – Нет, конечно. Но… у тебя могут быть проблемы из-за меня…

      – Если бы ты знала, как я не хочу ехать туда. И раньше не хотел, а когда родился этот больной… такой страшно отталкивающий ребёнок, к которому я, как ни старайся, не могу ничего чувствовать, кроме жалости и… отчуждения, если не сказать жёстче… Давай я перееду к тебе, а?.. Через месяц, а? В октябре?.. За месяц я всё улажу с женой и – свобода!.. А?..

      – Я не знаю, Саш… Нехорошо как-то… У меня же по дедушке даже сорок дней ещё не прошло…

      – Василий Иванович нас бы не осудил, – тяжело дыша, возразил он, погружая язык в вопиющее лоно бесстыдной сердцевины. – В октябре, а?.. Да?.. В октябре?..

      – Ай! Саш!.. Ай! Ай!.. – взвизгнула девушка, и звезда съёжилась в комок, заключая голову Алексан-Саныча в крепкие и страстные объятья.

      Он уехал через полчаса. Она, накинув ночную рубашку, проводила его до двери и на пороге вдруг спохватилась:

      – А что насчёт того мальчика? Помнишь, я тебе говорила? Насчёт работы.

      – Не до него пока. Кризис. Наоборот, половину народа разгонять надо. Всех разгоню. Одну секретаршу оставлю. Как же СКАЧАТЬ