Страхослов (сборник). Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ эстетики. Ассолант – мясник, безусловно. За его ошибки другие расплачивались кровью. Еще до того, как во времена Кровавой недели в его распоряжение предоставили гильотину, он своими приказами убил больше французов, чем немцев. Мортен и Прадье – мелкие сошки. Они удержались на своих постах так долго только потому, что Дю Руа их защищает. По словам их бывших любовниц, Мортен – страстный сторонник учения маркиза де Сада (а это верный признак притворщика в кругах истинных знатоков высокого Искусства Пыток), а Прадье подвержен презренному пороку Захер-Мазоха. Они виновны. Все, с кем я говорила, утверждают так. Но потом не могут сказать, в чем именно эти пятеро виновны. Или не хотят сказать, невзирая на… крайние методы убеждения.

      При словах «крайние методы убеждения» по телу Клары пробежала дрожь наслаждения – по крайней мере, именно так показалось Кэйт. Уж Клара определенно не была притворщицей в своем излюбленном искусстве.

      Кэйт тоже охватило возбуждение – но по другой причине.

      – Может быть, кто-то из Легиона и есть Гиньоль? – спросила она. – То есть мы все предполагали, что этот попрыгун в маске – юноша. Но есть ведь наркотики. Дю Руа или Керн могут накачиваться чем-то, что превращает их на пару часов в шустрого дьяволенка. Достаточно, чтобы выступить на сцене.

      – Но постановка порочит их! – возразила Клара.

      – Думаешь? Может, эта пьеска – хвастовство?

      Клара задумалась.

      – Или оскорбления Легиона Ужаса могут быть способом отвести от себя подозрения. Как нападки Хайда на Джекила[136].

      – Маловероятно, – покачала головой Клара. – У этих людей достаточно врагов, чтобы им не нужно было становиться собственной мрачной тенью.

      – Это верно, – согласился Перс.

      Кэйт признала, что она права.

      – Может быть, Гиньоль – человек из их прошлого? Переживший Кровавую неделю, брошенный Эскадроном смерти живьем в братскую могилу, он выбрался оттуда, одержимый манией мести. Или подчиненный, которого швырнули на растерзание волкам, переложив на него вину за преступления кого-то из этих пятерых, – и теперь, после долгих лет страданий от тифа и побоев в колонии, он вернулся в город. Или один из упомянутой тобой армии уродов, Клара, после кошмара в сиротском доме ставший сломленным Übermensch[137]. Но если это так, то почему просто не убить их? Насмешка кажется слабой местью.

      – Француз предпочтет смерть осмеянию, – объяснила Клара. – Французы – странный народ, они дерутся ногами и ублажают женщин языком.

      – Я уже слышала эту поговорку, правда, в несколько более грубой формулировке.

      – Я пыталась не травмировать твою нежную ирландскую душеньку.

      – Ну, в Дублине тоже много подобных поговорок про англичан. Да и вообще везде, куда они приперлись, чтобы на чужих землях развевался их флаг.

      – Итак, мы нисколько не приблизились к истине, – опять вмешался Перс.

      После предыдущей СКАЧАТЬ