что нередко возможности крестьянского протеста получают преувеличенную характеристику. В этой связи важным вопросом является оценка степени угрозы (опасности) крестьянского движения для Советского государства. Рассуждения о гипотетическом варианте объединения крестьянского протестного движения в масштабе всей страны (или хотя бы крупного региона), тем более о захвате власти в стране, по оценке авторыа, беспочвенны. Конечно, крупные протестные явления (антоновщина, махновщина, Западно-Сибирское восстание, «чапанка», «вилочное восстание», серовщина, Кронштадт и др.) создавали военную угрозу государству, отвлекали значительные военные силы Красной Армии и материальные ресурсы государства на их ликвидацию. Однако даже в условиях кульминации крестьянской войны не военная опасность являлась определяющей, а продовольственная угроза, которая могла поставить под сомнение само существование Советского государства. Парадоксально, но изначальным источником продовольственной угрозы для Советского государства являлось не само крестьянское движение, а экономическая политика самого государства. В ходе крестьянской революции 1917—1918 гг. в стране произошел экономический регресс, связанный с возвратом к натуральному, патриархальному хозяйствованию: крестьянские хозяйства в большинстве своем обеспечивали лишь потребности собственной семьи, располагая незначительными запасами товарного хлеба. «Осереднячение» деревни объективно сокращало сектор крестьянского землевладения, на котором велось товарное производство, порождало падение производительных сил. Политика военного коммунизма ускорила данный процесс: из-за незаинтересованности крестьянина в обработке земли, изъятии «излишков» сверх потребительной нормы привел к резкому сокращению посевных площадей и уменьшению крестьянских хозяйств. Не имея никакого интереса в расширении своих хозяйств, крестьянство ограничивалось производством лишь для потребности собственной семьи. Стремительный рост натуральных хозяйств подрывал продовольственную политику, построенную на извлечении «излишков», то есть реквизиций хлеба при разверстке.
Военный коммунизм, порождавший протестное движение в крестьянской среде, по сути своей работал на собственную самоликвидацию. Уход крестьян к повстанцам сокращал трудовые ресурсы в деревне. Военная цель – подавление восстаний и уничтожение повстанцев – противоречила экономическим соображениям. В опустевших крестьянских волостях (одни были убиты, другие репрессированы, третьи ушли к повстанцам) не у кого было забирать «излишки» – не стало ни излишков, ни их производителей. Возникала опасность потери источника продовольственных ресурсов. Никакой реквизиционный аппарат не был в состоянии решить данную проблему. Принуждение с использованием вооруженной силы оказывалось бессмысленным занятием, когда некого принуждать к выполнению хлебной и других
СКАЧАТЬ
