…И вечно радуется ночь. Роман. Михаил Лукин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      А чем я в остальном хуже иных?

      И ты бы предложил ей, как Фриде, сигары и виски, или чего-нибудь большего?

      А отчего нет?

      Да, ты неисправим, хоть и стар. И, видимо, складываешь те же самые стихи, что и в юности, разве что прежде они были переживанием, а теперь – всего лишь память.

      Что за холодный пол… Странно – прежде не замечал этого, да и вдобавок Хлоя прислала мне тёплые носки и шарф, чтобы грядущей зимой не схватить мне ангину и не помереть прежде срока. Добрая Хлоя! Она считает осознанное стремление к смерти преступлением, если не грехом, и всячески противится этому. Но отчего-то она решает всё за меня, при том, что я и так одной ногой в могиле, неважно случится ли это благодаря простуде, вопреки ей, или моя собственная болезнь сожрёт моё нутро где-то к грядущей весне. Да, где-то к весне, не раньше и не позже… о, как же долго…

      Хлоя. Господи боже, Хлоя!

      А как эту зовут? Вот, если бы случилось невероятное, и завтра она пришла бы ко мне, я спросил бы её об имени, и ничего кроме, пусть не беспокоится. Думаю, её звали бы… Ольга. Отчего нет? Очень бы желал этого; и отчего бы судьбе не выполнить желания? Да, пусть её зовут Ольга! Пусть она приходит завтра, послезавтра, через месяц, я буду уповать на исполнение обещания, как голодный истощённый зверь ждёт весны и пробуждения жизни. Разве что весна мне ни к чему, а только лишь она, Ольга.

      В тишине под моей кроватью опять кто-то вздыхает.

      – Молчи, Фрида! – возмущаюсь. – Не вовремя подаёшь ты голос. Не до тебя теперь… Память… ты только отпугиваешь память.

      Да, воспоминание пробуждается, – то ли кусачий холод жалит снизу, то ли ветер пролез-таки сквозь щели в старом окне, – но что-то побуждает ум работать в обратном направлении, обращаясь к минувшим дням, дням уныния и скорбей, моим последним дням в России. Я вспоминаю маленькую Ольгу, о которой, не удержавшись, написал в своей книге, хоть она и просила меня не рассказывать о ней ничего из того, что она сама мне поверяла. Я не хотел бы, чтобы она вновь вернулась ко мне в виде медсестры или сиделки, или той, что читала сегодня мои записи, кем бы она ни была, это точно, – мёртвых нельзя тревожить, – но память редко подчиняется чувствам, даже напротив, точно назло, зачастую противоречит им. Я не хотел бы, чтобы она возвращалась и в качестве тени, но я хотел бы, чтобы мою вечернюю гостью звали именно Ольгой, я просто хочу потешить слух этим именем, которое давным-давно не слыхал.

      Вот и сейчас я повторяю его на разные лады, – русская речь столь мелодична, что позволяет делать это, – мой язык путешествует по нёбу, окрашивая лаской и нежностью каждый звук этого имени. Я думаю, что язык устанет рано или поздно, но пока усталости нет и следа.

      Ольга, святая Ольга… Она лишилась невинности в двенадцать лет, она сама мне рассказывала об этом: какое-то грязное чудовище наложило на неё свою лапу и утащило прямиком в ад. Впрочем, поначалу ей казалось это раем, и она представляла себе его едва ли не апостолом. Верно, Андреем Первозванным, СКАЧАТЬ