Вся наша жизнь. Александр Карнишин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по опушке напротив, деревья с гнездами лесных птиц. Птицы кружили над деревьями, но тревожного птичьего крика слышно не было. Крика, который означает опасность, который означает, что где-то близко главный враг леса – человек.

      Лекс нагнулся еще ниже, так что голова оказалась даже ниже колен, прищурился и долго смотрел на поляну, разыскивая не присущие живому прямые линии. Роса, осев на траву, не могла не осесть на растяжки. Растяжек видно не было. Правда, чуть правее середины поляны трава была почему-то ниже, чем в других местах. Он поднял голову, наметил маршрут на огромный давно сгнивший выворотень и сделал первый медленный шаг. Затем – второй…

      Нога поднимается вверх, чуть не до пояса, сгибаясь в колене, и медленно, осторожно, сверху – вертикально вниз, опускается на новое место. Потом пауза, осмотреться, и подтягивается вторая нога. И опять медленный плавный шаг, и пауза, и опять шаг, и опять пауза… Как будто большая птица, растопырив крылья, неторопливо бредет по поляне, посматривая то под ноги, ища корм, то на небо. Далеко обойдя непонятное пятно с низкой травой, которое заприметил с края поляны, он, наконец, подошел к крайним кустам.

      Лекс замер на месте. Он смотрел, стараясь двигать глазами как можно медленнее, незаметнее, а голову не поворачивать совсем. Вслушивался в шум леса, пытаясь вычленить любые непривычные звуки. Очищал голову, выбрасывал все мысли. И даже о Найке он не думал в этот момент.

      Многие девушки из молодых и из отряда обслуживания давно посматривали на него с интересом. Лекс пошел в отца: высокий, светловолосый, сероглазый. Он еще и песни пел. Те, которым его научил отец. И когда учился – тоже был всегда в первых рядах. Потому что отец учил его с детства:

      – Запомни, ты пока – никто. И звать тебя – никак. Никто и никогда не узнает тебя, если ты не будешь первым. Это вот здесь, в этом отсеке, ты – мой сын, и уважение ко мне передается и на тебя. А там, за дверями, ты будешь просто Лекс. А звать тебя будут – эй, ты! Поэтому, уж, постарайся, сын…

      И он старался. Так старался, что внучка Старого, Найка, именно ему подарила ножны прошедшей зимой в День воина. Старые кожаные ножны, заново прошитые по краю тонким ремнем и украшенные медными скобками, набитыми крест-накрест по всей длине. А когда дарят ножны – это о многом говорит.

      В этих ножнах сейчас плотно сидел отцов нож. Из старой стали еще «тех» времен. Тех времен никто уже не помнил, кроме учителей, но нож у него все равно был лучший среди молодежи. Все завидовали.

      А еще на широком ремне слева висел клинок, одновременно похожий на длинный кинжал и на короткий меч. В отряде, на караульной службе, длинным мечом не помашешь, да и мешает он, меч, когда по лесу шастаешь или стоишь в карауле в переходах и коридорах хранилища. Вот привычный арбалет Лекс сегодня не взял. Он же не на охоту вышел и не на войну собрался. Арбалет мог только помешать. Правда, если бы напали собаки, то с арбалетом СКАЧАТЬ