– Не собираюсь отказываться от помощи: уж больно хороший из тебя помощник. Мне не помешает еще одна пара глаз, другая точка зрения. Только если ты вздумаешь психовать…
– Психовать?
Он встал, стянул с шеи галстук, снял пиджак. Ей стало грустно смотреть, как он вынимает из петлицы булавку – ее выдумка, подарок к Рождеству.
Ее свадебный букет, белые петунии в перламутре.
– С чего мне психовать? Подумаешь – жестокий убийца зациклился на моей жене!
– Это может быть и женщина, – предупредила его Ева. – Ты не забыл, что твоя жена – коп, расследующий убийства?
– Что не делает ее меньше моей. Этот мерзавец – или мерзавка, если тебя это больше устраивает, – утверждает, что он с тобой справедлив. Что ж, теперь расскажи мне, как ты провела день.
– Как? – Она вскочила. – Как ты после этого представляешь себе мой день? Опросы, версии, консультации, сочинение рапортов. Проклятая работа!
– Вот и я о том же. – Он присел на кровать, снял ботинки и носки. – Она мерзла, а ему было жарко. – Но с точки зрения убийцы, он сделал за тебя твою работу. Помог свершиться правосудию. Ты заслужила подарок, лейтенант. Но кому понравится, если его подарок останется неоцененным?
– Мне что, благодарить его?
– Ты могла бы передать расследование кому-то. Ты этого, конечно, не сделала – и не могла бы сделать, оставаясь собой. – Скрывшись в огромной гардеробной, он продолжил: – Представляю смятение убийцы! С одной стороны, ты занимаешься именно тем, что вызывает у него восхищение, а с другой, ему подавай твою благодарность за подарок!
– Наплевать мне на его смятение! Я делаю свою работу.
– Чем в конце концов превратишь его поклонение в злобу или в отчаяние. Думаю, то и другое грозит смертью. – Рорк вышел из гардеробной в джинсах и черном свитере. – Ты сама это знаешь и уже думаешь, как бы поторопить его с этим превращением. Потому что если его злоба или отчаяние не обрушатся на тебя одну, то подарок может быть преподнесен повторно.
– Откуда тебе знать его мысли, чувства, желания? – спросила она.
– Ты сводишь его с ума. И меня заодно.
Злость уступила место грусти.
– Он убивает ради меня, Рорк. От этого тошнит.
– Он – или она – убивает ради себя самого. – Рорк подошел к ней и взял в ладони ее лицо. – Ты – оправдание, отмазка. У тебя все получится, когда ты полностью с этим согласишься и перестанешь винить в этом – совсем перестанешь, слышишь, Ева? – невиновную.
Он наградил ее новым поцелуем.
– А теперь пойдем к тебе в кабинет. Там ты расскажешь мне подробности.
5
Рорк запрограммировал спагетти с фрикадельками – ее любимое блюдо, способное успокоить, и налил два больших бокала кьянти.
– Это повысит твою трудоспособность, – объяснил он.
Она СКАЧАТЬ