Детдом. Екатерина Мурашова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ведь тоже было трудное детство. Эдит пела на улицах, а Мирей была старшей из семнадцати детей в семье. Разумеется, мы не будем все сразу менять. Но ты у нас будешь развиваться – вот в чем соль. Меня не интересуют проекты-однодневки, где все построено на одной-единственной песне, клипе или строчке в контракте. Ты понимаешь меня? На развитие сценического имиджа способны только действительно большие артисты. И этим театр в корне отличается от эстрады. Великий артист полностью проживает на сцене всю свою жизнь, от мальчишки-слуги «кушать-подано» до глубокого старца в «Короле Лире». Его роли меняются вместе с ним, с естественным течением времени, понимаешь? Вечность и мгновение… А на эстраде? О, эстраде подавай только молодых, она не прощает человеку его возраста! Взгляни на Валерия Леонтьева: ведь талантливейший же человек, многогранный, умница. И вот уже тридцать лет без перерыва скачет по сцене, как молоденький козлик, весь в поту и в этих дурацких блестках… И ведь никуда не деться! Либо продолжай скакать, либо уходи…

      Мария Алексеевна вдруг спохватилась, сконцентрировала взгляд и увидела, что Ольга откинула назад послушную челку (она легла надо лбом мягкой волной), смотрит на нее и слушает с вниманием и подлинной, как будто, заинтересованностью.

      – Ну, что скажешь? – отчужденно спросила Огудалова. Ей было почти стыдно. Неловкость еще усиливалась тем, что она не могла понять причины своей недавней откровенности. За кулисами она много лет слыла человеком сдержанным и не склонным к экзальтации.

      – Да, – ожидаемо ответила Ольга. – Вы хотели в театре играть? Я видела. Это красиво, только жутко очень. Когда занавес поднимается, а там… все другое, другой мир. Как будто бы подглядываешь туда, куда вообще-то нельзя. Мне нравится, когда сначала кто-нибудь выходит и говорит, что – можно.

      «Ну и ничего ж себе!» – мысленно воскликнула Мария Алексеевна Огудалова, несостоявшаяся театральная актриса, когда-то, по настоянию первого мужа, ушедшая с театральной сцены на эстраду за славой и большими деньгами. А вслух сказала:

      – В средневековых постановках перед представлением, еще до поднятия занавеса, к зрителям всегда выходил один из артистов. Он кратко рассказывал содержание первого акта, благодарил зрителей за то, что они собрались, и приглашал их войти в то самое пространство, о котором ты говорила.

      – Да, – сказала Ольга. – Это хорошо. Спасибо, что вы рассказали. Я запомню.

* * *

      – Ну что? – спросил Огудалову человек лет тридцати пяти, поджидавший ее в машине. Несмотря на теплый, по настоящему весенний день, он был в длинном кожаном плаще на теплой подкладке. Губы у человека казались слегка подкрашенными, да и глаза, кажется, тоже… – Совсем дикая? Как и говорили?

      – Коля, она замечательная! – темпераментно воскликнула Мария Алексеевна. – У нее, кажется, всего одна извилина, да и та почти выпрямлена этим их интернатом, но я ее хочу! – человек СКАЧАТЬ