Уральские сказы – III. Павел Бажов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рабочими, так как «наушничество» им, пожалуй, было даже страшнее: грозило увольнением с заводов.

      «Людей строгого нейтралитета», забитых и смирных, в этих свалках частенько тоже встряхивали. Тем более, что «учь» производилась всегда в пьяном виде, а пьяному где разбирать разные тонкости: подхалим али божья коровка. Один другого лучше!

      Положение ильинских рабочих было много лучше. У них была своя специальность – кровельный лист. Требовала она особых навыков, поэтому оценивалась выше. Этим, вероятно, и объясняется, что попавшие на Ильинский завод не стремились уходить оттуда, считая, что некоторое повышение заработка вполне вознаграждает их за ежедневную прогулку. К тому же и расстояние было пустяковое.

      Среди шмыгающих колодками рабочих немало было и подростков, порой совсем еще малышей. Это «шаровка».

      В «шаровку» принимались дети в возрасте от двенадцати лет. Заводскому начальству не было дела, под силу ли детям этого возраста кочегарные работы. Было бы дешево!

      «Шаровка» по своему костюму старалась не отличаться от взрослых. Тот же домотканный синий холст, шляпенка, валенки и колодки. Последние делались даже толще обыкновенных – по ребячьему делу, «шаровка» гордилась своей «огневой» работой и старалась это подчеркнуть.

      В глазах заводских малышей «шаровка» казалась чем-то заманчивым, героическим: «Легко ли? Работают «по огневой», ходят на колодках, дерутся в заводских драках!»

      Матери тоже относились к ребятам, работавшим на фабрике, по-особому. Смотрели на них, как на взрослых, в исполняли некоторые ребячьи капризы.

      Одним из самых распространенных капризов было требование шаровщиков заменить «аржанину – крупчатошным».

      – Отягу нет с нее – с аржанины-то твоей.

      Мать пытается разубедить, указывает на «крестьян»:

      «Аржаной едят, а поздоровее наших заводских». Малыш – рабочий, однако, стоит на своем:

      – Работа у них не та. Не у огня стоят. А ты вот попробуй сама – побросать «паленьговски» – то дрова. Не квартирник ведь! Какой отяг будет с аржанины? Живо прогонят!

      Мать, конечно, и сама понимает, что возиться с полусаженными плахами около жерла пудлинговой печи вовсе не под силу подростку и идет на уступки. Ржаной хлеб заменяется самым низким сортом крупчатки.

      В «крупчатошном» было своего рода щегольство «шаровки».

      Не чужды были этому щегольству и заводские женщины. Многие из них старались показать, что они живут хорошо – «крупчатошный едят». Желание щегольнуть друг перед другом особенно было видно в обеденную пору, когда со всех концов завода женщины с узелками шли на фабрику – несли обед мужу, сыну, брату, отцу.

      Время обеденного перерыва, между одиннадцатью и двенадцатью, так и звалось «бабьим часом».

      Около фабричных зданий везде были видны пестрые группы женщин. Старух мало. СКАЧАТЬ