Лесник. Болеслав Маркевич

Чтение книги онлайн.

      Он стал шумно перелистывать широкие листы лежавшей перед ним рассчетной тетради.

      – У вас неприятности вышли с управляющим? сказал он, пересилив себя.

      – Виноват! отвечено было на это так тихо, что он переспросил.

      – Виноват-с! повторил капитан.

      – Не были-ли вы вызваны на… на эту ссору какими-нибудь словами Барабаша, которые вы почли для себя обидными? как бы поспешил Коверзнев ссудить его доводом к своему оправданию.

      Плечи капитана дрогнули. Понятое им намерение, а – главное – тон, так давно не слышанный им, добрый участливый тон этих слов…

      – Я и не помню даже, что говорили они мне, ответил он со странною улыбкою: «какое уж мне оправдание!» будто говорила эта улыбка.

      В поникших глазах его пробежала искра, как бы от нахлынувшего на него нового, едкого, нестерпимого чувства…

      – Я несчастный человек, Валентин Алексеич! нежданно проговорил он, внезапным движением подымая их на Коверзнева.

      У того глаза заморгали, как он ни привык владеть собою.

      – Виноват, позвольте спросить: как вас зовут? промолвил он, очень упрекая себя в эту минуту, что не спросил этого ранее, у Барабаша.

      – Отставной капитан Переслегин.

      – Имя и отчество?

      – Иван Николаев…

      – Благодарю вас!.. Вы мне позволите быть откровенным с вами, Иван Николаич?

      Капитан еще раз взглянул на него: – «никакая твоя откровенность не будет так жестока, как то, что сам я говорю», прочел Коверзнев в этом взгляде.

      Он продолжал:

      – К этому «несчастию», я слышал, привели вас семейные обстоятельства, – о которых я не желаю, не имею права спрашивать, поспешно примолвил он в этому…

      Переслегин, с каким-то надрывающим, судорожным движением губ, ерзнул на своем стуле…

      – Но вы, по-видимому, не употребили всех сил, чтобы бороться с ним, говорил Валентин Алексеевич; от душевных страданий лечит усиленная работа, дело, простой, иногда физический труд. Дело у вас всегда под руками. Вы наконец были в полку, командовали ротой, судьба других людей зависела от вас…

      – Не в силах был, точно-с! послышались в ответ будто замиравшие в горле слова капитана, – стыда своего перенести не мог!.. И забыть… не в состоянии… и по сей час! болезненно вырвались эти, запекавшиеся как бы у него там, слова…