Богатыри не мы. Устареллы (сборник). Элеонора Раткевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Эркьер был у меня за десять минут до вас. Он говорит, что атака была остановлена уже после того, как погиб виршетворец. И что остановил её человек, прокричавший экспромт, когда лава уже подступала ко второй линии обороны. Полковник клянётся, что свиршение наступило мгновенно. Кони встали на дыбы и сбросили седоков. Лава смялась, смешалась и откатилась, давя упавших. Человек, остановивший атаку, месяц назад был зачислен в гвардию добровольцем. Он называет себя Элам-виршеплёт.

      – Элам-виршеплёт?! – Виршитель Эрмил вскочил на ноги. – Вы уверены, генерал? Где он сейчас?

      – По моему приказу полковник Эркьер к вечеру доставит его сюда.

* * *

      – Вот они, – прошептал генерал Эсарден. – Началось. Вы готовы, мэтр?

      Элам не ответил. Он стоял в десяти шагах от речного берега, долговязый, нескладный, ветер трепал волосы цвета жухлой соломы. Элам вглядывался в набухающий, застилающийся чёрным северный горизонт. Там, несметная числом, полная ярости и ненависти, катилась на юг конная лава поморов. Жестоких, презирающих смерть и презирающих жизнь, пощады не знающих и не дающих.

      Через полчаса лава достигнет северного берега, и поморы с ходу погонят неприхотливых выносливых коней в воду. Форсируют реку за считаные минуты и выкатятся на южный берег. А потом…

      Никакого «потом» не будет, твёрдо сказал себе Элам. Не будет. Вирш готов, весь, кроме последней строфы. Той самой, решающей. Которую не сочинишь умом, которая должна родиться в сердце, в душе и выплеснуться из неё словами – яростными, пронзительными, хлёсткими, разящими наповал. Свиршающими.

      Эти слова в душе рождались сами, они не могли не родиться, они рвались наружу, как ураган, как стихия, и потому Элам называл их особым словом – стихи.

      – Мэтр, начинайте, прошу вас, мэтр! – взмолился стоящий в пяти шагах слева генерал Эсарден.

      Лава преодолела уже три четверти пути от горизонта до речного берега. Элам сглотнул и набрал в рот воздуха. Слова пришли к нему, сгруппировались, сложились в метафору, оделись в рифму, обрели силу, стройность и красоту.

      – Давай! – вслух сказал себе Элам. Он стиснул зубы, выдохнул и начал декламацию. Слова вырвались из него и понеслись навстречу бесчисленной конной лаве атакующих:

      Мы пережили засуху и мор,

      неурожаи и светил затмения.

      Мне жаль тебя, воинственный помор,

      решивший взять числом взамен умения.

      Над вешним миром стянута петля —

      уздечкой на стреноженной каурою, —

      и плачет изможденная земля,

      пропитанная кровью нашей бурою.

      Нас мало. Мы изранены в бою.

      И я, хоть нет меня несовершеннее,

      всего себя, всю ненависть свою

      готов вложить в последнее свиршение.

      Виршу: гостей незваных, северян,

      пора навек из наших жизней вымести.

      Да станет враг безумьем обуян

      и то безумье на своих же выместит!

      Стремительно накатывающий сплошной поток всадников СКАЧАТЬ