По Руси. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подумав, добавил:

      – Михайло, который помер, резкий был мужик, умный, – так он раз лаялся с им, с Осипом-то, да и говорит: «Али, говорит, ты человек? Работник в тебе подох, а хозяин – не родился, так, говорит, ты и будешь всю жизнь болтаться на углу, как забытый отвес на нитке»… Вот это, поди-ка, верно про него…

      И еще подумав, мордвин беспокойно договорил:

      – А так он ничего, добрый человек…

      У меня глупейшая позиция среди этих людей: пятнадцатилетний парень, я приставлен подрядчиком – записывать расход материала, следить, чтобы плотники не воровали гвоздей, не таскали в кабак досок. Гвозди они воруют, нимало не стесняясь моим присутствием, и все усердно показывают мне, что я на работе среди них – человек лишний, неприятный И если кому-нибудь представляется случай незаметно задеть меня доскою или иным способом причинить мне маленькую обиду – они это делают очень умело.

      Мне с ними неловко, стыдно; я хочу сказать им что-то, что помирило бы их со мною, но не нахожу нужных слов, и меня давит угрюмое чувство моей ненужности.

      Каждый раз, когда я записываю в книжку количество взятого материала, – Осип, не торопясь, подходит и спрашивает:

      – Нарисовал? Ну-кось, покажь…

      Смотрит на запись прищуря глаза и говорит неопределенно:

      – Мелко пишешь…

      Он умеет читать только по печатному, пишет тоже печатными буквами церковного устава – гражданская пропись непонятна ему.

      – Это – корытцем-то – какое слово?

      – Добро.

      – Добро-о! Ишь петля какая… А что написано строкой этой?

      – Досок вершковых, девятиаршинных, пять.

      – Шесть.

      – Пять.

      – Как же пять? Вот, солдат перерезал одну…

      – Это он напрасно, надобности не было…

      – Как же не было? Он половинку в кабак снес…

      Спокойно глядя в лицо мне голубыми, как васильки, глазами, с веселой усмешечкою в них, он навивает на палец колечки бороды и неотразимо бесстыдно говорит:

      – Рисуй шесть, право! Ты гляди, кукушкино яичко, – мокро, холодно, работенка тяжелая – надобно людям побаловать душеньку, винцом-то ее обогреть? Ты – не строжись, бога строгостью не подкупишь…

      Говорит он долго, ласково, кудревато, слова сыплются на меня, точно опилки, я как бы внутренно слепну и молча показываю ему переправленную цифру.

      – Ну вот – это верно! И чифра – красивше, вон какой купчихой сидит, пузатенька, добренька…

      Я вижу, как победоносно он рассказывает плотникам о своем успехе, знаю, что они все презирают меня за уступчивость, мое пятнадцатилетнее сердце обиженно плачет, а в голове вертятся скучные, серые мысли:

      «Всё это странно и глупо. Почему он уверен, что я снова не переправлю 6 на 5 и не скажу подрядчику, что они пропили доску?»

      Однажды они украли два фунта пятивершковых костылей и железные скобы.

      – Слушай, – СКАЧАТЬ