Протосеанс. Валентин Терешин
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Протосеанс - Валентин Терешин страница 9

СКАЧАТЬ Фрагменты прошедшей ночи снова столкнули ее в испытуемый миг, в объятия незнакомца. Но она почти не помнила его, воспоминание высвечивало перед ней только серо-перламутровые глаза. И ничего больше. Мужчина был неузнаваем, потому что находился за пределами ясного восприятия и был на вроде того, что завуалирован мозаичным фоном. Только его глаза…

           Она вскрикнула, громче и пронзительнее, доказывая нешуточный характер своей трепетной животности, которая так неожиданно для самой  познала позор.

           Уманцева долго тужится вспомнить, что же на самом деле произошло на краешке подначальной ночи, но только виновато сознает одно, – она подверглась невероятному нашествию головогубительной любви, и теперь, эта любовь, эта иллюзия, рановременно погасла, как, впрочем, и возникла, из ниоткуда, из темноты. И не вычислить ее, не дозваться до нее, ибо она получила распространение только в широту, а не в долготу.

           Вот оно горе-жизнь! Что ж, это, видимо, и есть нагло солганная любовь! Да она ли это вообще – Уманцева?! Способная произвести в обществе и на рабочем месте нужный респект, она теперь бесстыдно отдается без принятых околичностей любому перехожему! Без поэтического эпизода! И, действительно, – кому?!

           Подчиненная необходимости, шагами, выходившими теперь деревянной натянутостью, Наталья вернулась в спальню, где обнаружила себя и распласталась в кресле, как безжизненное ватное тело в мусорном ведре. И зарыдала. Произвол слепого случая впрял ее в такую пучину разнузданного греха и вытолкнул из эфемерного отрезка времени длинною в ночь, что словно ударил со всею жестокостью о вселенский асфальт грубой реальности.

           Вот что случилось с Уманцевой Натальей Игоревной, женщиной шестьдесят третьего года рождения, директором презентабельного книжного магазинчика на проспекте Мира. Что примечательно: память (и в остальных трёх аналогичных случаях тоже) сохранила только одну очень характерную примету – серые, в перламутровый крап, – не знаю как правильнее сказать, – глаза. И где-то, как-то уже из подсознания, у них всех, выплывала одна единственная догадка: как же прелюбодейны и длинны были эти беспамятные ночи. Точно в них происходило на несколько часов смещение сознания в некую фантасмагорическую фазу и никакой четкости – одно мелькание перед глазами картинок-сегментов: наподобие несуразного сна, всегда невыразимого в понятиях обыденного нашего сознания! Вроде бы было, а вроде и не было сущности физической и духовной.

           Потом, вслед за той ночью женщины (я привожу в обозримый пример только четыре случая) – обнаруживали себя голыми в кресле! Да куда это?! Всё это, в совокупности, в достаточной мере уже просто кричало в пользу само собою разумеющегося страшного вердикта: это – насилие, извращенное насилие, которому скондачка трудно пока было подобрать подходящее словечко, характеризовавшее бы суть  преступлений, их мотив. А без мотива… Поэтому пришлось – после, когда мы уже обговорили всё у себя в отделе, – пригласить и выслушать малоизученную тему, вольно, с людьми, бывшими на высоте своеобразного СКАЧАТЬ