Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли. Виктор Кротов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кругом стали для меня целинники. Здесь многие были иногородними, жили в общежитии, и я проводил там немало времени. Как и все, дружил с Валерой Ященко (не дружить с ним было невозможно, таким он был доброжелательным и улыбчивым) и его будущей женой Верой Портянниковой, высокой и стремительной. Временами вёл дискуссии с Валерой Лезнером (позже – Деснянским), нашим энергичным целинным командиром. Саша Тизик, с небрежно расслабленными повадками, приохотил меня к игре в «го». Даже когда он закончил мехмат (на пару лет раньше меня), мы с ним пытались играть по переписке (не было ещё электронной почты, всё на бумаге). Но го – это не шахматы, и одну-единственную переписочную партию мы так и не доиграли.

      Была ещё Заочная математическая школа, о ней чуть ниже. Был Клуб интересных встреч, о нём чуть выше. Любопытно, что все эти круги, хотя и существовали внутри мехмата, никак не определялись математическими интересами. Тяги к профессиональному, цеховому общению у меня не было. Не воспринимал я как компанию ни свою изначальную сто шестую группу, ни однокашников по кафедре вероятностей, где я учился после выбора специализации.

      Может быть, вообще в студенческие годы для общения важнее не то, чему вместе учишься, а какие-то другие человеческие особенности?.. Или мне уже не хватало интереса к математике, чтобы он был объединяющим элементом?..

      Научный атеизм в религиозной интерпретации

      На мехмате, как и повсюду при советской власти, студенты обязаны были изучать «общественные дисциплины». Если попадался догматичный преподаватель, это становилось довольно противным занятием. Но бывали исключения. По-моему, на мехмате они возникали чаще, чем на других факультетах.

      Повезло нам, например, с историей философии (может быть, название курса было и другим, более идеологическим, но содержание его было именно таким). Помню только фамилию преподавательницы: Киселёва. По тогдашнему долгу службы она раскрывала нам порочную сущность идеалистического мышления, но по свойству характера терпимо, даже поощрительно, относилась к самостоятельным взглядам на философию. В сессию я с азартом рассказывал о своём любимце Сократе и о мудрости его взглядов на жизнь, но никаких пагубных для зачётки последствий не возникло.

      Когда надо было сдавать зачёт по научному атеизму (сама мысль об этом вызывала зубную боль), экстравагантный выход придумал Матвей Блехерман. Компанией из трёх человек (третьим был наш однокурсник-поляк) мы отправились к преподавателю и попросили принять у нас экзамен досрочно, причём в нетрадиционной форме. Один из нас будет излагать материал с точки зрения правоверного иудея (эту роль взял на себя Матвей), другой – с позиции буддиста (я тогда много читал восточной философско-религиозной литературы), а третий – будет отвечать, как католик (наш третий компаньон, собственно, и был католиком).

      Преподаватель сначала был несколько ошарашен СКАЧАТЬ