Адриан Моул: Дикие годы. Сью Таунсенд

Чтение книги онлайн.

      Джулиан понимающе заржал:

      – Кавендишу неведомо значение слова «неполигинный». Он бабник известный.

      – Был, – поправила его Пандора и добавила: – И, разумеется, значение слова «неполигинный» знает – он профессор лингвистики.

      Я оставил вантуз плавать в раковине, пошел к себе в кладовку, снял с полки «Концентрированный Оксфордский словарь» и при помощи увеличительного стекла отыскал значение слова «неполигинный». После чего разразился громким циничным хохотом. Громким настолько, что, надеюсь, в кухне его услышали.

      Проснулся в 3 часа ночи и лежал без сна, вспоминая, как мы с Пандорой однажды чуть было не дошли до самого упора. Я до сих пор ее люблю. И намереваюсь стать ее вторым мужем. Более того – она возьмет мою фамилию. В частной жизни ее будут знать как «миссис Адриан Альберт Моул».

      6.00 вечера. Раковина по-прежнему забита. Три часа работал на кухне, добавляя гласные к первой половине своего экспериментального романа «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины», первоначально написанного одними согласными. Прошло уже полтора года с тех пор, как я отослал его сэру Гордону Джайлзу, литературному агенту принца Чарлза, а он вернул его, предложив мне вставить гласные на место.

      «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины» исследует проблему человека на исходе двадцатого века и его дилемму, ставя в центр повествования «нового человека», проживающего в английском провинциальном городке.

      Освещение проблемы – в широком смысле лоуренсианское, с мазками свойственной Достоевскому мрачности и оттенками хардиевского лирицизма.

      Предрекаю, что настанет день и роман будет обязательным для сдачи экзамена на получение общего аттестата о среднем образовании.

      Из кухни меня изгнало прибытие Кавендиша, этой морщинистой пепельницы на ножках, приглашенной на воскресный обед. В квартире он не провел и двух минут, а уже откупоривал бутылку и сам доставал из буфета бокалы. Затем уселся на только что покинутую мной табуретку и понес абсолютную чепуху о войне в Персидском заливе, предсказывая, что она закончится за пару месяцев. Я же предсказываю, что она станет для Америки вторым Вьетнамом.

      В кухню в шелковой пижаме вошел Джулиан с журналом «Хелло!».

      – Джулиан, – произнесла Пандора, – познакомься с моим любовником, Джеком Кавендишем. – Потом повернулась к Кавендишу: – Джек, это Джулиан Твайселтон Пятый, мой муж. – Супруг Пандоры и любовник Пандоры обменялись рукопожатием.

      Я СКАЧАТЬ