Причины гусситско-таборитского движения. Семен Венгеров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и королями Чехии даже тогда, когда королевская власть значительно увеличилась на счет народной. Этот закон состоял в том, что ни один чех не был обязан нести военную службу вне пределов страны[11]. Если тот или другой король хотел прославиться завоевательными подвигами, он должен был из своих личных доходов нанимать волонтеров. Таким образом клался предел самолюбивым стремлениям королей и проводилась резвая граница между интересами народными и интересами династическими.

      От верховной власти перейдем к другим частям государственного тела древнейшего периода чешской истории.

      В IX столетии «все члены государства были свободны и не было наследственных сословных перегородок. Глава семейства был естественный судья и правитель своего потомства. Эти главы семейств, называемые starosti (от starost – забота, starotise – стараться), из которых некоторые в качестве и отправляли и жреческие обязанности, совещались в открытых собраниях и решали вопросы большинством голосов»[12].

      Внутренняя жизнь семейств до очень позднего времени была настроена на искони лавянских общинных началах.

      «Владение землею было основано на общности имуществ всех родичей. Dedina (дедина), что равнозначуще bastin'е (баштима от batsha = ded) или otcin'е (отчина), составляет наследственное общее имущество. Дедина кормит всех родичей, которым она принадлежит только в качестве временного владения и от них без всякой особой передачи переходит к следующему поколению. Доходы сообща орабатываемой дедины, состоящие в хлебе (zbozi) и скоте (statek, dobytek), представляют собою имущество общины. К дедине, само собою разумеется, принадлежала земля, на которой, были выведены деревенские постройки, откуда произошло то, что в Моравии еще до сих пор деревня называется „дедина“. На общем землевладении основано средневековое славянское наследственное право (dedictvi)»[13].

      При таком, устройстве бедность являлась исключением. «Каждая семейная, община была настолько самостоятельна, что имела прямую, возможность удовлетворить обычные потребности, своих сочленов. Поэтому в народе бедных не было. Бедным и без состояния мог быть только тот, кого община исключила за пороки. Отсюда происходит, что слово chudy (худы), означающее теперь (по-чешски) „бедный“, когда-то, означало, „злой“ и что словом lichy одинаково обозначалось понятие, „нехороший“ и „оставленный, вытолкнутый“ (listi, lich = derelinquere)»[14].

      Такое равноправное семейное устройство, поддерживало идею политической равноправности и мы видим, что «до короля Оттокара II (конец XIII ст.) в Чехии не было сословий, как их теперь, понимают»[15] и еще у́же понимали во всей средневековой Европе.

      Этой всеобщей равноправности, по-видимому, противоречит то обстоятельство, что в Чехии, были рабы и крепостные. Но противоречие тут совершенно мнимое, только на первый взгляд, если не познакомиться ближе с положением вещей. На самом деле рабство и крепостное состояние в Чехии были совсем отличны от этих же институтов в общественном праве других стран СКАЧАТЬ