Туритопсис нутрикула. Медуза. Владимир Хрулёв

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ У них семейный развод какой то не человеческий, не по-русски – жена не публичная. Не по-русски! Не по-христиански! Потому что жена не публичная. Жена всегда должна быть публичной, какая бы не была – эту традицию последних времён властитель проигнорировал. А было в чём дело? Жена Людмила больше не соблазняла в постели, а вот эта, молодая и чемпионка, раздвигала ноги соблазнительно и соприкасалась нижней частью тела до его напрягших чресел до невыносимой боли – и не стерпел, развёлся, глупо улыбаясь, как улыбаются люди, уличённые в срамном грехе.

      И его проезд на коронацию должен происходить при скоплении радостного и счастливого народа, а не мышью спасаться к сытым – пресытым котам, готовым промурлыкать тебе сладкие успокоительные речи.

      – Как здоровье? Чем помочь, благоверная? – не выговорят. Только одно с вымученной улыбкой на глупом лице: Мы приняли решение совместно, обоюдно, мы разводимся. Вроде как, восхищайтесь нашим разводом. Впрочем это к президентству не относится и мы не вправе влезать в его частную жизнь. Но заговорили с базарным интересом.

      И заговорили повсеместно. Как раз о том, на что расчитывали: О чемпионке, значит об изменах, значит о настоящем русском мужике. Им так видится развод после разговоров о странной жизни жены. Или это простое и глупое, мальчишеское подражание Петру Алексеевичу?

      Значит он не муж Людмиле Александровне. Бывшая жена – и всё.

      Трудно представить, но представьте. Кремлёвская набережная. Кремлёвская стена вдоль набережной. На стене среди её зубцов иногда показывается солдат, постовой на стене, если это пост, а если нет поста на стене, то солдат этот вроде дозорного за передвижением татарской конницы, подступившей к Москве, или за действиями поляков, донских казаков и отечественных толп грабителей во времена Смуты. Но в том то и дело.

      Но в том то и дело, что на стене нет дозорного и что под стенами Кремля творится, можно только догадываться. А творится всякое со времён Московского Фестиваля 1957 года. Не будем напоминать.

      Так вот дозорный на стене не видел ничего, поскольку его там не было.

      Как Аркадий Вадимович в полночь спускался к Москворецкому мосту по Васильевскому спуску.

      Как ещё с Манежной площади, потом поднимаясь по Кремлёвскому проезду, за Аркадием Вадимовичем кралась иномарка чёрного цвета.

      Как эта чёрная иномарка от Ильинки, или от Лобного места газанула почти с места и под визг всего существа японской или немецкой машины – неважно, полетела искать неминуемой встречи с тем, на кого был указан перст судьбы.

      Иномарка была ещё далеко позади. Аркадий Вадимович задумчиво размышлял.

      Нет политической воли. А откуда ей взяться, если страну застило ложью, воровством, чванством власти, непрофессионализмом. И всего этого в чудовищных СКАЧАТЬ