Рассказы и крохотки. Александр Солженицын

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кричат им первые ряды. – Комбинируете, гады? На дерьме сметану собираете? Давно бы вышли – давно бы посчитали.

      Выперли весь барак наружу. Четыреста человек в бараке – это восемьдесят пятёрок. Выстроились все в хвост, сперва по пять строго, а там – шалманом.

      – Разберись там, сзади! – старший барака орёт со ступенек.

      Хуб хрен, не разбираются, черти!

      Вышел из дверей Цезарь, жмётся – с понтом[17] больной, за ним дневальных двое с той половины барака, двое с этой и ещё хромой один. В первую пятёрку они и стали, так что Шухов в третьей оказался. А Цезаря в хвост угнали.

      И надзиратель вышел на крыльцо.

      – Раз-зберись по пять! – хвосту кричит, глотка у него здоровая.

      – Раз-зберись по пять! – старший барака орёт, глотка ещё здоровше.

      Не разбираются, хуб хрен.

      Сорвался старший барака с крыльца, да туда, да матом, да в спины!

      Но – смотрит: кого. Только смирных лупцует.

      Разобрались. Вернулся. И вместе с надзирателем:

      – Первая! Вторая! Третья!..

      Какую назовут пятёрку – со всех ног, и в барак. На сегодня с начальничком рассчитались!

      Рассчитались бы, если без второй проверки. Дармоеды эти, лбы широкие, хуже любого пастуха считают: тот и неграмотен, а стадо гонит, на ходу знает, все ли телята. А этих и натаскивают, да без толку.

      Прошлую зиму в этом лагере сушилок вовсе не было, обувь на ночь у всех в бараке оставалась – так вторую, и третью, и четвёртую проверку на улицу выгоняли. Уж не одевались, а так, в одеяла укутанные выходили. С этого года сушилки построили, не на всех, но через два дня на третий каждой бригаде выпадает валенки сушить. Так теперь вторые разы стали считать в бараках: из одной половины в другую перегоняют.

      Шухов вбежал хоть и не первый, но с первого глаз не спуская. Добежал до цезаревой койки, сел. Сорвал с себя валенки, взлез на вагонку близ печки и оттуда валенки свои на печку уставил. Тут – кто раньше займёт. И – назад, к цезаревой койке. Сидит, ноги поджав, одним глазом смотрит, чтобы цезарев мешок из-под изголовья не дёрнули, другим – чтоб валенки его не спихнули, кто печку штурмует.

      – Эй! – крикнуть пришлось, – ты! рыжий! А валенком в рожу если? Свои ставь, чужих не трог!

      Сыпят, сыпят в барак зэки. В 20-й бригаде кричат:

      – Сдавай валенки!

      Сейчас их с валенками из барака выпустят, барак запрут. А потом бегать будут:

      – Гражданин начальник! Пустите в барак!

      А надзиратели сойдутся в штабном – и по дощечкам своим бухгалтерию сводить, убежал ли кто или все на месте.

      Ну, Шухову сегодня до этого дела нет. Вот и Цезарь к себе меж вагонками ныряет.

      – Спасибо, Иван Денисыч!

      Шухов кивнул и, как белка, быстро залез наверх. Можно двухсотграммовку доедать, можно вторую папиросу курнуть, можно и спать.

      Только СКАЧАТЬ