Высшая мера наказания. Азриэль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ до времени. Взгляд натыкается на спину соседа. А это вызывает вопросы. Встречают, как водится, по одежде. Провожают – по уму. Но, без надлежащей поддержки, ум остаётся невостребованным в легальной сфере. Зато в теневой всё зависит, исключительно, от мозгов. Мораль требует сохранения безукоризненности внешних атрибутов. И это не так уж трудно. Живёшь себе, аккуратно стряхивая с рукава оседающие пылинки. Так и становятся человеком-невидимкой. Виден только костюм. Сбросив же и эти условности, человек вообще не воспринимается окружением.

      Люди всегда боялись того, чего не понимали. И уничтожали всё необъяснимое. Где-то читал выводы психологов, что наказание действует лишь первое время, а потом человек адаптируется. Так и не понял, на чём основано это мнение. Но даже, в самом начале, осознаешь, что привыкнуть к страданиям и боли невозможно. Правда заключается в том, что жизнь гораздо больше, чем пресловутые «две стороны медали». Она многогранна. И, по счастью, не зависит от предубеждений специалистов. Человек – это единство материи и духа. Души и тела. Когда тяжело одной из этих составляющих, – другая страдает не меньше. Попытки разделить, обезличить, представить другого субъекта в качестве объекта с невозможностью проявления к нему сострадания (якобы он уже адаптировался и тому подобное) – просто, неэтичны. Легко сказать «адаптировался»! А что это, вообще, такое? Привык, сдался или забылся, забыл? Каждый день, лишенный радостей жизни, ударяет тебя по-новому! И не важно, сколько это длится. Потому что, ничего не повторяется. Отмеривается всегда той мерой, какой меряем. Проблема в том, что редко вспоминаем об ответственности за действия других в отношении нас. А ведь они возникают не на пустом месте.

      Узник окинул взглядом темницу:

      «С какой легкостью жил, – так же легкомысленно и всё потерял… Разве можно об этом забыть? Память-то уж точно не адаптируется».

      Послышался гул голосов, спускающийся откуда-то сверху. Затем шум отпираемой двери. Потом ещё… Теперь голоса раздавались из коридора за дверью камеры. Сперва они удалились. Потом начали медленно приближаться, сопровождаемые руганью, издевательским смехом, звуками ударов и стонами. Узник ждал своей очереди. И в то же время хотел, чтобы она миновала. Но зазвенела цепь и к ногам протянулась светлая дорожка. Жмурясь от света, вышел наружу. С десяток тюремщиков обступили его полукругом. Высокий, худощавый, со смуглым лицом аскета, офицер спросил на русском:

      – Новичок? Так это ты обругал начальника режима? Сильно борзый, да?

      И чёрной перчаточной рукой попытался наотмашь ударить. Узник уклонился. Это их раззадорило. Со всех сторон посыпались удары. Кто, чем и как попало. Парень молчал. Кистями и локтями прикрывал наиболее уязвимые места. Били сосредоточено, словно выполняли работу. Каждый норовил внести свою лепту в общее дело. Ждали криков, стонов. Но молодость презрительно щурила глаза и стойко терпела.

      Смуглолицый остановил избиение:

      – А ты здоровый! Но надолго СКАЧАТЬ