Романчик. Борис Евсеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Митя относился терпимо, а вот баян ненавидел. Даже само это колдовское древнерусское слово будто бередило какую-то давнюю Митину рану. Услыхав баянные звуки, он начинал, как наколотый на булавку белобрюхий паук, дергать всеми лапками. И тут же, чтобы от дерганья этого освободиться, заводил во всю глотку:

      Раздается на деревне перелив!

      Провожают гармониста в Тель-Авив!

      Впрочем, сейчас Митя не пел, а продолжал тихо пощипывать встромленную под мышкой балалайку. Делал он это малозаметно, но слегка напряженно. Походя при этом уже не на паука, а на льва, который изготовился сделать кучку: полусогнутые в коленях мощные лапы, белогривые поморские волосы в кольцах, нежно-славянский, бесформенный от долгого пьянства и тайных слез нос, базарные варенички губ с только что раздавленной в них вишней – все это вздрагивало, шевелилось. Возможно, от испуга. А может, для устрашения.

      Но было как раз не страшно. Было смешно.

      Митя это, видно, почувствовал и, передумав пугать, мирно спросил:

      – Дык ты, я вижу, подбородниками занялся?

      Мастерить подбородники для скрипки – это тогда было выгодно: 25 рублей штука.

      – А чего, тоже дело! – В знак одобрения Митя положил гривистую голову на свое же плечо, словно бы играя на скрипке. – А то хошь, – мягко перешел он к другой теме, – на кладбище сходим? Выпьем, закусим, то-се… Погодка – ничего себе. Ну, погнали?

      Рядом с Ново-Алексеевским кладбищем была шашлычная. Поэтому выражение «выпить – и в могилу!» считалось среди студентов нескольких вузов, включая сюда и мусинцев, в том далеком семьдесят третьем – ходовым и даже дежурным. По Митиной мысли, которую он тут же разъяснил и ярко расширил, мы должны были, кроме прочего, разыграть на кладбище в лицах известную песню: «А на кладбище все спокойненько…»

      – От общественности же вдалеке… – ворковал Митя. – Ну? Секешь?

      – Дай минуту подумать. Я тут хотел…

      – Да брось ты! Воскресенье же! А как свиньи мы нажираться не будем.

      – Ладно. Давай только стихоплета с собой возьмем.

      – Дык непременно! Всеобязательно! – Митя заволновался сильней. – Про него-то я как раз и подумал!

      Рифмоплет Гурбилишин (псевдоним Гурий Лишний) встретил нас кремневой строгостью. Он сразу же обвинил меня и Митю в дубоватости и скрытом антисоветизме.

      – Знаю я вас. Вы идете на кладбище, чтобы разводить там дряблое политиканство. Вы люди среднего ума, – быстро, как полупустой чайник, стал закипать Гурий, – не ваше дело совать свои носы, – он с омерзением дотронулся до моего носа и до Митиного, – куда вас не просят!

      Впрочем, пойти на кладбище Гурий согласился. Поставив, правда, одно условие: взять с собой Николая Ряднова, пожарника.

      – Пожарник дядя Коля, – объяснил Гурий Лишний, – философ из народа. Сейчас он как раз на перепутье раздумий. Человек не среднего ума. Учитель жизни. Если вы, конечно, понимаете, что это такое. К тому СКАЧАТЬ