Пломбир в шоколаде. Рена Арзуманова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пацану, ни одного доброго слова! А потом он стал гнить. Живьём. Какие-то старые раны вдруг открывались и гнили. А пацаны деревенские, как раз все поголовно, увлеклись выжиганием. Самые рукастые так Сталина на деревяшках выжигали, что любо-дорого смотреть. Ну и мне, конечно же, захотелось. Что я, не пацан, что ли? Я и увеличительное стекло у соседа за две картофелины выменял. А картофелины эти у того же пацана на огороде и украл. А мама упёрлась: нет – и всё тут! Никакого выжигания. Лупу у меня отобрала, спрятала, а потом соседка у неё эту лупу для своего сынишки на яйцо выменяла. Представляешь, доча, какой в те времена товарообмен был интересный? А яйцо это мама сварила и батю угостила. А мы с ней только смотрели, как он его съел за два укуса. С крупной солью. Я это как вспомню, так сразу же рот голодною слюной наполняется по сей день, хотя с того времени я этих яиц съел видимо-невидимо. Ан нет же, мне то яйцо покоя не даёт! Я как-то спросил у мамки, когда уже совсем взрослый был: за-ради чего она это сделала. А она и не помнила, представляешь? Я всю жизнь слюной давлюсь, а она всем всё простила и позабыла. Или не простила?

      Папа поднял бутылку, повертел её в воздухе, убедился, что она пуста.

      – А почему же тебе мама выжигать не позволяла? Ведь вроде это совсем безобидное занятие?

      – Не знаю, Васенька. Не знаю. То её запах горелого дерева раздражал, то запах лака, который я у пацанов подворовывал и свои самоделки им покрывал. А вот смердящий запах гниющего отца не раздражал, она его, как дитё, каждый день настоем ромашки обмывала. Ромашка эта, конечно, как мёртвому припарка, но других настоев тогда не было. Марганцовка на вес золота была, а золота у нас отродясь не водилось. Разговорился я что-то, а на пустую бутылку разговор не клеится. Как ты думаешь, мать нам выдаст ещё чего-нибудь выпить?

      – Я бы не стала рисковать, – честно призналась я.

      – Ну, и я не стану. Она сегодня какая-то раздражённая. Даже не пойму – с чего?

      Я выразительно посмотрела на гроб. Папа проследил за моим взглядом и улыбнулся. Как-то радостно улыбнулся. Перед смертью так не улыбаются. Хотя откуда мне знать, кто в каком настроении эту самую смерть встречает? Может, тот, кому она во благо, кого избавляет от страшных болей и страданий, именно так и улыбается. Но папа совсем не выглядит человеком, которого мучает болезнь.

      – А с чего я вообще весь этот разговор начал, доча? – папа смотрел на меня растерянно. – Ах да! С того, что затеял я уборку чердака. Разбирал всё ненужное, что за годы жизни накопилось. И столько там всего ненужного. На что жизнь тратим, Васенька? А вот аппарат для выжигания очень меня порадовал. Ты знаешь, мне его мамка подарила. Когда к нам в город, в этот самый дом, мною построенный, жить переехала. Когда уже ты у нас народилась. Когда я уже сам взрослым мужиком был. Когда мне этот аппарат совсем и не нужен был – она мне его подарила. Я тогда, хорошо помню, подумал, что мамка так ко мне подлизывается. По-деревенски просто и хитро. Как благодарность за то, что мы её в город жить взяли, что не оставили СКАЧАТЬ