Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина. Сергей Минаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не надобно. Супротивники его будут упорствовать в вялой своей тактике, подчиненной перьям кабинетным; а у него военный совет в голове. В действиях свободен он, как воздух, которым дышит; он движет полки свои, бьется и побеждает по воле своей!»⁴¹¹

      Стилистика этого письма выходит за пределы традиционного эпистолярного жанра. Это – поэзия, это настоящая «Ода генералу Бонапарту», написанная Суворовым, вдохновленным ярким образом Бога Войны, вдруг явленного ему в пламени Великой Французской революции. Он сравнивает его с Юпитером, побеждающим «природу и людей», называет его «гигантом», «колдуном-волшебником», видит в нем нового Александра Великого. Бонапарт был единственным, в своем отношении к которому Суворов позволил себе столь откровенно-восторженные оценки.

      Однако умудренный жизненным, военным и политическим опытом, старик-фельдмаршал, что знаменательно, почти пророчески завершал свое восхищение: «…Вот мое заключение: пока генерал Бонапарт будет сохранять присутствие духа, он будет победителем; великие таланты военные достались ему в удел. Но ежели, на несчастье свое, бросится он в вихрь политический, ежели изменит единству мысли, – он погибнет»⁴¹². Четко сформулированная мысль Суворова будто выразила предчувствие Отечественной войны 1812 года и скалу Святой Елены. В Бонапарте русский полководец почувствовал готовность (быть может, еще не осознаваемую самим Бонапартом) ввязаться в политическую бурю, а классика военной науки, современника и участника наполеоновских войн К Клаузевица военное искусство и военно-политическая деятельность Наполеона, возможно, подтолкнули к классической формуле: «Война – это продолжение политики другими средствами».

      Увлечение Наполеоном – символом воплощения и укрощения Революции – для молодых и амбициозных офицеров старой русской армии, оказавшихся как среди «белых», так и среди «красных», было весьма характерно. Вопреки сложившемуся мнению, никакого «культа Наполеона» в военном, в том числе «академическом» образовании в России не было. Оно формировало мировоззрение русского офицера-генштабиста на идеалах и нормах немецкого Генштаба. Образцом для подражания был, скорее всего, германский офицер-генштабист. Интерес к военному искусству Наполеона считался почти анахронизмом,⁴¹³ а увлечение Наполеоном как полководцем было своего рода легкой фрондой. Однако в самой ставке Верховного Главнокомандующего поклонником Наполеона и его военного искусства был давний близкий приятель и советник генерала М.В. Алексеева генерал-лейтенант Е.В. Борисов⁴¹⁴. Скрытая и открытая пропаганда наполеоновского искусства «революционной войны» имела место и в Красной армии⁴¹⁵.

      Стереотипный взгляд на Русскую революцию всегда стремился разглядеть в ее развитии и эволюции этапное сходство с Великой Французской. Проводились параллели между их стихийно-народным началом, между якобинской и большевистской диктатурами, рассуждали о русском «Термидоре», ожидали и пытались угадать «персону» «русского Наполеона» среди революционных генералов.

      «Наполеонизмом» страдали многие молодые офицеры, как в Красной, так и в белой армиях, СКАЧАТЬ