Собрание сочинений в двух томах. Том I. Валентин Николаев

Чтение книги онлайн.

      Стрежнев с Семеном, тоже оба размякшие, устало-счастливые сидели и молчали, будто во сне. По делу им давно надо было идти домой, часов пятнадцать пробыли они сегодня на берегу, а все не шли.

      Гуси уплыли к лесу, измельчали, потом вовсе стушевалась там, и, когда Стрежнев вновь глянул на катер, был он уже в легких голубых сумерках и не казался теперь таким франтоватым, а как-то потускнел, будто сжался, осел.

      – Николай! А ведь река-то пошла!

      Стрежнев взглянул на черный больной лед и сначала ничего не заметил. Перевел глаза к берегу: ледяная дорога медленно уползала под корму катера. Они подошли поближе, сели на свою уже гладкую отшлифованную осину.

      Темнело все больше. Широкое поле льда то останавливалось, будто раздумывая, то с новой силой начинало жать на берег. Краем льда, как лемехом, заворачивало возле катера дерновину луга, и она сонно шлепалась, тонула. Вода на глазах то прибывала, то вновь с сопением осушала берег. По всей реке стоял смутный шорох, водяные всхлипы; то ближе, то дальше слышалось потрескивание, глухие удары, короткий рассыпчатый звон…

      Долго еще в темноте они молча слушали ожившую реку.

      У Стрежнева не было никаких дум ни о ремонте, ни о жизни. А было просто глубокое облегчение, та легкость, какая приходит весной ко всякому, а к речнику – со вскрытием реки. Будто и ледоход, – это тоже часть зимнего ремонтного дела, которое нужно свалить со своих плеч. И вот эта тяжесть стронулась…

      Совсем поздно, в мягкой темноте, они медленно брели по сырым гривам к брандвахте, обходили продолговатые белеющие заливины, вспугивали притихших чибисов. И птицы бесшумно, тенями взмывали с грив и уже там, высоко, отрывисто жамкая короткими крыльями, обиженно умоляли: «Шли-и бы, шли-и бы…».

      На брандвахте все окна были темны – спали.

      Они осторожно прошли скрипучим рассохшимся коридором и удивились, когда следом за ними в каюту заявился Федор. Был он сегодня какой-то усталый, квелый.

      – Река-то пошла, – скачал Стрежнев, разматывая портянку.

      Но Федор не ответил. И Стрежнев, думая обрадовать его, сказал еще:

      – Сегодня покрасили… Вон все измазались.

      – Ну, так что, – невпопад ответил Федор, – пора ей… Май скоро.

      Говоря, он даже не пошевельнулся, не поднял головы, так и сидел, сгорбившись, на табуретке. Стрежнев с удивлением поглядел на него, спросил напрямик:

      – Ты с похмелья, что ли? Какой-то мятой сегодня. – Да нет…

      Федор прикурил, посидел еще молча, дуя дымом в пол, потом вздохнул и ушел.

      И Стрежневу тоже стало как-то не по себе. Раздевшись, он все хотел догадаться, что же стряслось у Федора, но так и не придумал. Усталость сморила его и осторожно, как в детстве, унесла далеко от всего этого дня: от реки, катера и даже от ледохода.

      2

      Катер с клеток был посажен на сани. Стоял сильный туман. На берегу, ожидая СКАЧАТЬ