Энциклопедия русской души (сборник). Виктор Ерофеев

Чтение книги онлайн.

      И тут было тяжелое решение. Я заколебался.

      – Как хорошо послать мою родину на хуй! – сказал я. – Как хорошо спрятаться в Сан-Франциско.

      Там так ветрено. Там так по-американски. Я завис. Ты приехала, чтобы меня увезти. Там у тебя яхты. Компьютеры. День рождения. Но что мне делать с тобой? Жизнь – не резина.

      Серый влюбился в надзирательницу. Веселая такая надзирательница, нескучная. Она стала его тайной невестой. Она его выкупила. Он освободился. Жили вместе в пригороде. Играли в дурака. Вместе совершили вооруженный разбой, чтобы сыграть свадьбу. Кого-то убили, кого-то покалечили. Менты почему-то их не поймали.

      У каждого русского, на удивление иностранцам, есть не только имя, но и отчество.

      – Русский без отчества, как мужчина без трусов, – сказал мне старый римский профессор филологии.

      Поверхностное наблюдение. Но даже мой русский друг, большой любитель имен-отчеств, который знает всех русских по именам-отчествам, относится к именам-отчествам как к вспомогательным элементам. В отличие от него, я уверен, что имя-отчество, соединяясь цугом, создает картину человека и представительствует за него даже при полном его отсутствии.

      Россию погубили имена-отчества. Именно благодаря отчествам могла возникнуть такая пагубная идея воскрешения отцов. Русский таскает на себе отца в течение всей жизни в качестве отчества.

      Мертвый груз.

      – Зачем у нас мат? – спросил я его.

      – Мат надо хранить, как зеницу ока, – наказал Серый. – Мат – наше топливо. Как керосин. Его нельзя разбазаривать.

      – Россия развалится?

      – Ты что, журналист? – удивился Серый. – Россия хороша как раз тем, что непредсказуема. Это ее конституция, и кто этого не понимает, тот мудак. Россия может развалиться – запросто! А может не развалиться. Россия может победить немцев, а проиграть финнам или еще каким папуасам.

      Я посмотрел на Серого. Вид у него был берложий.

      Потом я его долго не видел. К каким бы ухищрениям ни прибегал, я не мог его видеть. Я познакомился с ним случайно, в том измерении жизни, в которое боялся зайти, не зная из него выхода. У меня есть такие завороты головы, когда мне думается, что мои мозги делают мертвую петлю. В той жизни, где метро, булочная, издатели, дети, Серого нет и быть не может. Гений места никогда не имеет места быть. Есть только напряжение, схожее с ясновидением. Не повод обращаться ни к анаше, ни к героину. Я и сам – героин.

      Тогда я стал путешествовать. Я видел разные вещи. Я видел миражность Мали, пингвинов с розовыми бровями на скалах возле Кейптауна и вертикальную аскезу Индии, я ушел на Тибет, потому что там живут самые правильные люди этой земли.

      И когда возвращался, я думал о Сером, мне хотелось ему задать несколько вопросов. Я встретил Серого совершенно случайно, на автобусной остановке, когда, отдав в ремонт на улице Обручева свой неновый СКАЧАТЬ