А «Скорая» уже едет (сборник). Андрей Ломачинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ все это на полотенце, надеваю другую пару стерильных перчаток, на глаз прикидываю десять сантиметров от пупочного кольца новорожденного, завязываю канатики на расстоянии двух пальцев друг от друга, обрабатываю пуповину йодом.

      – Потерпи, милая.

      – Ой, вы что делаете? – вскрикивает роженица.

      – Да лежи спокойно! – прикрикивает Офелия. – А ты воды теплой принеси! Если дома есть марганец – добавь его туда, до слабо-розового цвета, не больше!

      Это уже парню. На того вид орущего – живого – младенца подействовал, как ушат холодной воды на самую макушку. Он молча уходит.

      Щупаю пуповину на предмет пульсации. Не найдя, аккуратно, но быстро, щелкаю ножницами, перерезая ткани. Девушка только слегка вздрагивает. Брызнувшую ярко-алой кровью пуповину отжимаю пальцами, пока кровь не прекращает течь, затем обтираю ее стерильной салфеткой и обрабатываю края йодом.

      – Ой, щиплет!

      – Ничего, от этого не умирают, – вяло шучу я. Щиплет ей, блин…

      Прибывает миска с теплой, подкрашенной марганцем, водой, внесенная утихомиренным парнем. Офелия Михайловна, вооружившись стерильными тампонами, обмывает мордашку новорожденного, затем, взяв поданные мной салфетки, начинает стирать с медленно розовеющего тельца слизь и околоплодные воды.

      – Ты когда родила?

      – А?

      – Бэ! Родила когда? Сколько времени прошло?

      – Минут пятнадцать, наверное.

      – Как себя чувствуешь? Голова не кружиться? Тошнит?

      – Нет, все нормально.

      – А когда у тебя живот заболел? – самым наивным тоном задаю коварный вопрос.

      – С неделю.

      Офелия яростно сверкнула глазами, не прекращая обтирания хныкающего ребенка.

      – И каким местом ты думала? Срок какой у тебя был?

      – Тридцать семь недель… Да я думала, что это из-за запора все…

      Из-за запора! O, sancta simplicitas[8]! Будучи второй раз беременной, на подходящем уже сроке, она боль в животе списала на запор. Нет слов!

      – Ой, тянет что-то там.

      – Ясно, что, – бурчит Михайловна, оттесняя меня в сторону.

      Действительно, пуповина, все еще перехваченная канатиком, медленно удлиняется, а над симфизом[9] медленно появляется выпячивание.

      – Позыв на потуги есть?

      – А?

      – Ладно, все и так ясно.

      Офелия надавливает ребром на область выше лобка – пуповина не втягивается.

      – И-слав-те-Господи. Отошла нормально.

      – Тянет сильно, – жалуется девушка.

      – А ты потужься, – советую я. – Как по-большому ходишь, так и сейчас.

      Она послушно напрягает мышцы пресса.

      – Давай, давай, сильнее!

      Большие половые губы расходятся, обнажая выползающее на свет СКАЧАТЬ