Екатерина Медичи. Владимир Москалев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ больные зубы иногда помогают спасти собственную жизнь, чему мы только что были свидетелями. Ну, а сейчас-то хоть, адмирал, вы признаете свою неправоту? – настаивал принц.

      – Полностью признаю, – и Гаспар де Колиньи, адмирал Франции, словно мальчишка поднял руки кверху.

      – И обещаете отныне принимать противоядие, которое рекомендовал нам Лесдигьер? – продолжал наступать Конде.

      – Торжественно клянусь! Ибо и в самом деле уразумел, что это нужно для нашего общего дела.

      – Ах, Лесдигьер, молодчина! – воскликнул Матиньон. – Не говоря уже о том, что он во второй раз спасает вам жизнь, монсеньор.

      – Черт возьми, а ведь и в самом деле! – вспомнил Конде историю с дуэлью. – Я уже дважды обязан ему жизнью.

      – И еще ни разу не возвратили ему свой долг.

      – Будь спокоен, Матиньон, я отплачу ему при первой же возможности, не будь я принцем королевской крови.

      – Славный малый этот Лесдигьер, – проговорил Матиньон. – Я счастлив, что он в числе наших друзей. И если принц Конде разрешит мне взять часть его долга на себя, то я клянусь защитить господина Лесдигьера, если увижу, как неприятель целится в него.

      – Благодарю тебя, мой верный друг, – сказал Конде, от души пожимая руку Матиньону, – но свои долги я предпочитаю отдавать сам.

      Глава 7. Видения

      Коннетабль вернулся к себе во дворец поздно вечером, когда уже сгустились сумерки. Придворные раскланивались при встрече с ним, слуги старались упредить малейшее его желание, но он, сухо отвечая на поклоны и отмахиваясь от слуг, желал только одного – запереться у себя и никого не видеть. И даже Шомберга, всюду сопровождавшего его и теперь с унынием на него глядевшего, он отпустил восвояси. Недоумевая, Шомберг тихо вышел из комнаты, но остался здесь, под дверью, как верный пес, готовый при первой же опасности вцепиться в горло врагу. Пред ним лебезили, его боялись: дамы, завидя любимца коннетабля, приседали в реверансах, кавалеры почтительно приподнимали шляпы и считали за честь и удачу обратить на себя его внимание. Теперь они все молча стояли и смотрели на него, ожидая его приказаний, ибо его устами говорил сам верховный главнокомандующий, первый министр короля. Шомберг поглядел на них и повел рукой. Это означало, чтобы все тихо, без шума разошлись, ибо Великий коннетабль устал, ему нужен отдых. И все без слов поняли этот жест, поскольку так было уже не раз.

      Оставшись один, старый Монморанси тяжело опустился в кресло, стоящее у стола, и хмурым взглядом уставился на стену. Мрачное, подавленное настроение внезапно овладело им. Не хотелось ничего делать и ни о чем думать. Груз прожитых лет лежал на плечах этого человека, и теперь этот груз стал нестерпимым. Ему было уже семьдесят пять лет, и звание коннетабля заметно тяготило его. Он много раз уже пытался переложить это тяжкое для него бремя на плечи своего сына, но Екатерина все не соглашалась. Возможно, старый коннетабль – это единственное, что осталось у нее от давно ушедших в прошлое времен, о которых она иногда СКАЧАТЬ