Гражданин начальник. Виктор Пронин

Чтение книги онлайн.

      – Да я мигом, да я… – Худолей сунул бутылку в карман, сверху на торчавшее горлышко натянув рукав, прокрался к двери, осторожно выглянул наружу. Убедившись, что опасности нет, выскользнул из кабинета, большими бесшумными шагами пробрался в конец коридора, где висели противопожарные ведра да топоры с крючьями, и нырнул в свою каморку. Там, пометавшись из угла в угол, он наконец сообразил сунуть бутылку в корзину для мусора, сверху набросал бумаг, от двери обернулся, чтобы убедиться в надежности тайника, а выйдя, уже не торопясь вернулся к Пафнутьеву.

      – Паша, – торжественно сказал Худолей, – я твой должник по гроб жизни.

      – Хорошо, что ты это понимаешь.

      – Используй меня как душа пожелает! Я сообразительный, Паша! – Худолей прижал тощие ладошки к впалой груди и преданно заморгал длинными женскими ресницами. – Я все пойму, Паша! Верь мне, истинно говорю тебе!

      – Значит, определимся… – Пафнутьев помолчал. – Ты не уходишь отсюда, пока не сделаешь полсотни таких снимков, – он постучал пальцем по папке. – Рисунок протектора с треугольничком.

      – Полсотни?! – ужаснулся Худолей. – На кой, Паша?! Неужто на всех углах расклеивать будешь?

      – Участковым раздам. В мотоклуб занесу… Кто у нас рокерами занимается?

      – Шестаков. Жорка Шестаков. Раньше Иван Лавров все воевал с ними, а теперь Шестакову поручено. Успехов у него немного, можно сказать, и нет никаких успехов по причине врожденной бестолковости, но какой-то учет ведет.

      – Вот ему нужно несколько фоток подарить.

      – Не советую, Паша. Завалит. Начнет этим же рокерам и показывать. Уж очень бестолковый.

      – Ладно, подумаем. И еще одно… – Пафнутьев запнулся, окинул взглядом вещественные доказательства, которыми был завален кабинет, с сомнением посмотрел на Худолея, и тот понял его колебания.

      – Говори, Паша! Говори! Я же сказал – верь мне и не пожалеешь.

      – Попробую…

      – Паша! – снова взвился Худолей. – Я могу напиться, деньги семейные прокутить, слово нехорошее произнести могу, и даже в женском обществе. Но человека, который мне доверился, не предам. У алкоголиков, Паша, суровые законы порядочности, хотя ты в это и не поверишь. Да, среди нашего брата есть подонки, готовые ради рюмки водки и отца родного… Есть. Но в то же время у нас очень своеобразные понятия о нравственности, достоинстве… Да, Паша, да! Многие чувства у представителей нашего круга болезненно обострены… И часто обостренной бывает честь. Хоть для некоторых это звучит и смешно!

      – Да нет, почему смешно… Нормально звучит, – смутился Пафнутьев под горящим взглядом Худолея.

      – Тогда говори, Паша.

      – Значит, так, Виталий… Дело это довольно своеобразное, как ты только что выразился… Некоторые вещи смущают, некоторые настораживают…

      – Меня тоже. Я, например, очень озадачен тем, что расследование этого убийства поручили именно тебе. Не в обиду, СКАЧАТЬ