Довлатов. Скелеты в шкафу. Владимир Соловьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Ну, Довлатов и Бродский – кормушка для всех, кто их знал. Пусть даже шапочно. А то и вовсе рядом не стояли, но post mortem примазались. У Довлатова трупоедов больше. Включая тех еще, с кем Довлатов вусмерть разругался, как с Игорем Ефимовым. А тот, представляешь, напрямую жалился Лене Довлатовой, что кто только мог уже словил свой гешефт от знакомства с Довлатовым, а он, Ефимов, все еще не допущен к этой кормушке, пришел к шапочному разбору, опоздал к разделу довлатовского поминного пирога.

      ЕЛЕНА КЛЕПИКОВА. Ефимов опубликовал это письмо?

      ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ. Держи карман шире! Конечно, нет. Как публикатор довлатовско-ефимовской переписки он сплошь и рядом мухлюет, я сравнивал изданную им книгу с реальными письмами в довлатовском архиве. Одни опускает, другие купирует. Это и текстологически и семантически видно невооруженным глазом – сплошной спотыкач! Я потому и решил заглянуть в Сережин архив, у Лены Довлатовой вся эта переписка аккуратно разложена хронологически. Мы сидели с ней и сравнивали оригиналы с изданными письмами. Фальшак притворяется документом. К сожалению. Зато Ефимов своего добился – благодаря этой переписке прославился, о чем мечтал всю жизнь. Если кто вспомнит его, то только как корреспондента Довлатова.

      ЕЛЕНА КЛЕПИКОВА. Смешная у тебя получилась пародия на шестидесятника-неудачника.

      ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ. «Некролог себе заживо»? Ну, не один к одному…

      ЕЛЕНА КЛЕПИКОВА. Да брось, секрет на весь свет! Ты вообще не очень горазд на выдумки. Ефимов списан с натуры и узнаваем от начала до конца. А какой ты ему шикарный псевдоним придумал? «Игорь Питерец» взамен его настоящего псевдонима «Андрей Московит».

      ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ. Игра эквивалентами.

      ЕЛЕНА КЛЕПИКОВА. А те Сережины эпистолярные тебе характеристики надо воспринимать в контексте. Письма адресованы твоему лучшему врагу и заклятому другу. Ефимов попрекает Сережу знакомством с тобой устно и письменно. А Сережа то подыгрывает ему, то оправдывается, завися как от издателя. Он даже пытается тебя защитить: «Соловьев не так ужасен. Ужасен, конечно, но менее, чем Парамоха», про которого Сережа говорил, что антисемитизм – только часть его говнистости.

      ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ. Сказано классно, хотя Парамонов в эту формулу все-таки не укладывается. У Сережи был зуб на него. Он рвался набить ему морду на «Свободе», еле удержали. Я тоже чуть не разбил о его голову бутылку – было дело. Согласен с Сережей: говнистости в Парамохе – через край.

      ЕЛЕНА КЛЕПИКОВА. Проехали. Ты написал про Парамонова повесть «Еврей-алиби» – забудь про него.

      ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ. Скорее, Парамоха послужил прообразом моего героя. Я добавил ему аргументов, сделал умнее и глубже, чем он есть на самом деле. У Бори сын, а у Стаса, моего героя, дочь. Да и вообще это собирательный образ. Не единственный же он антисемит среди нас.

      ЕЛЕНА СКАЧАТЬ