Растратчики. Валентин Петрович Катаев

Чтение книги онлайн.

      Мальчик молча поворотился и косолапо ушел в комнату.

      – Небось разогревает на кухне обед, – сказал, сопя, Филипп Степанович и подтолкнул Ванечку в совершенно темную переднюю.

      – Ты уж извини, пожалуйста, но у нас тут лампочка перегорела. Держись за меня. Иди, брат, все прямо и прямо, не бойся. Тут в коридоре дорога ясная.

      При этом Ванечка трахнулся глазом об угол чего-то шкафоподобного. Филипп Степанович нашарил во тьме и открыл дверь. Они вошли в довольно большую комнату, наполовину заставленную разнообразной мебелью. Посредине стоял обеденный стол, покрытый клеенкой с чернильными кляксами. Через всю комнату тянулись две веревки, на которых сушились полосатые кальсоны. Одна лампочка слабого света горела в розетке большой пыльной столовой люстры. На краешке стола сидел стриженый радиозаяц и, высунув набок язык, старательно прижимал к розовому уху трубку самодельного радио.

      – Милости просим, – сказал бухгалтер, кладя на стол свертки и делая жест широкого гостеприимства, – ты уж извини, Ванечка, у нас тут, как видишь, белье сушится. А то с чердака здорово прут, сукины дети. Но мы это все сейчас уладим. Присаживайся. А где же Зойка?

      – На курсах, – не отводя трубки от уха, ответил сын.

      – Вот так штукенция, не повезло нам с тобой, Ванечка. Она, понимаешь, на курсах стенографию изучает. На съездах скоро будет работать. Острая девушка. Такое дело. Ну, мы сейчас все устроим. Колька, где мать?

      Мальчик молча кивнул на дверь.

      Филипп Степанович снял калоши и в пальто и шляпе на цыпочках подошел к двери.

      – Яниночка, а у нас гость.

      – Пошли вон, пьяные паршивцы! – закричал из-за двери неумолимый голос.

      – Такая нервная женщина, – прошептал Филипп Степанович, подмигивая Ванечке. – Ты посиди, Ванечка. Ничего, разворачивай пока закуски и открывай коньяк. Сейчас я все устрою.

      Филипп Степанович снял шляпу и на цыпочках вошел в страшную комнату.

      Мало сказать – розовый куст, мало сказать – цветущая клумба, нет – целая Ницца бушующих, ужасных роз обрушилась в ту же минуту на Филиппа Степановича.

      – Вон, вон, негодный пьяница, чтобы духу вашего здесь не было! Вот я перебью сейчас об твою голову все бутылки и псам под хвост раскидаю твои закуски. Дома кушать нечего, в жилтоварищество за три месяца не плачено. Колька без сапог ходит, лампочки в передней нету, а ты, старый алкоголик, кутежи устраиваешь! Из каких средств? Я не позволю у себя дома делать вакханалию! Это еще что за мода! И где же это видно, шляйка несчастная, у-у!

      Тщетно пытался Филипп Степанович отгородиться руками от грозного изобилия этих горьких, но справедливых упреков. В панике он начал подобострастно лепетать нечто ни на что не похожее насчет кассира, которого можно (и даже очень просто) женить на Зойке. И точка. Что кассир не прочь жениться, что партия вполне подходящая и прочее.

      Жена только руками всплеснула СКАЧАТЬ