Последняя тайна Лермонтова. Ольга Тарасевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вот стихи, удачные ли, плохие ли – но они готовы. Для нее, miss Black eyes, Екатерины Сушковой.

      Екатерина...

      Катя, Катенька!

      Невероятно – замирает сердце, и больно ему от предстоящей разлуки. По-настоящему больно!

      Хочется видеть стройную ее фигурку, светлое платье, плывущее по тенистой аллее. Вот если бы только Катерина вдруг пришла, села рядом на скамью в беседке. И можно было бы сколь угодно долго любоваться ее черными глазами. А еще темными косами, венцом украшающими бледное красивое личико.

      Катя – веселушка, Катя – кокетка.

      Те же косы – вздумала поспорить на пуд конфект, что у ней на голове нет ни одного фальшивого волоска, ни накладок, ни шиньонов. Расплела после обеда волосы, дивный черный водопад. Все господа залюбовались, а барышни завистливо побледнели и сильно дергали за пряди: настоящие ли?

      – Кокетка! – невольно вырвалось у него, раздосадованного доступной для всех красотой miss Black eyes.

      – А вы – завистник, – выпалила Катя, отводя за спину тяжелые черные волосы. – Вам завидно, что я выиграла пуд конфект. О, не переживайте, я вас обязательно угощу!

      – Я не ем конфект, – соврал Мишель, сжимая за спиной свои ладони. Руки так и тянулись приласкать черный водопад, струящийся по белым фарфоровым плечам. – Конфекты – сущий вздор!

      – Не надо лукавить! Все дети любят сладкое!

      Ласковый взгляд, шаловливая улыбка на ее устах.

      Право же, взяла бы лучше нож и зарезала. Ей это никакого труда не составило бы!

      Да, Катя старше на два года. И ездит на балы, а там танцует мазурку с кавалерами. Но... зачем же все время подчеркивать, что он в ее глазах – сущий ребенок?! Ведь он и Пушкина знает, и Байрона, и Ламартина...

      «Игра стала жизнью моей, – грустно усмехнулся Мишель, вглядываясь в сумрак аллеи. Увы, желанной Кати все не было. А как хотелось скорее показать ей стихи! – Я больше не притворяюсь влюбленным. Я люблю. Ее глаза сводят меня с ума, все, что угодно готов отдать, лишь бы смотрели они с ласкою и теплотой. Неожиданно для меня самого чувства мои к ней сделались очень серьезными...»

      ... Москва ошеломляла. Огромная, наполненная каретами, лавками, лепечущими модными барышнями, перезвоном церковных колоколов, криками возниц и приказчиков...

      На Молчановке бабушка сняла просторную светлую квартиру.

      Зачарованный, бродил Мишель по комнатам и радостно повторял:

      – Ici rien ne sera pareil. Evidemment, une vie complètement diffèrente commencera![9]

      Елизавета Алексеевна беспокоилась: а как станется со здоровьем, без прогулок – то без деревенского воздуха? Переживала и за экзамены в университетский пансион.

      Напрасно! Зачислили после экзаменовки сразу же в четвертый класс! А прогулки, детские забавы, возня с товарищами... Какая во всем этом надобность, если сердце полно любовью, которая выплескивается в стихи.

      Еще не Пушкин, и пусть не Байрон – однако Бог даст, из брошенных в сердце волею провидения семян поэзии вырастут настоящие стихотворения.

      Только вот... жадное, весьма жадное СКАЧАТЬ