Кукла. Александр Варго

Чтение книги онлайн.

      – Он самый, – подтвердила трубка, после чего последовал приступ глубокого кашля, будто говоривший страдал бронхиальной астмой.

      – Тебе крупно повезло, что застал меня здесь, – сказал Руслан, не зная, что еще следует говорить в таких случаях. Несомненно, нужно договориться о встрече, как-никак столько воды утекло!

      Опережая его мысли, Вадим предложил пересечься. Руслан взглянул на часы:

      – Знаешь что, давай не сегодня, старина. Завтра… скажем, часов в семь вечера, устроит?

      – Угу, созвонимся, – отозвалось в трубке сквозь кашель.

      – Я не мог тебе дозвониться.

      – У меня нет те… (снова раздирающий кашель) …фона, я сам тебе звякну. Только номер скажи.

      – Вадик, у тебя все нормально? – с беспокойством спросил Руслан после того, как продиктовал ему номер своего мобильного. Уж очень не нравились ему эти болезненные, даже старческие, звуки, которые издавал его друг.

      – Лучше всех… Рус, ты помнишь свой мальчишник?

      – Мальчишник? – переспросил Руслан, напрягая память.

      – Рука, посмотри на свою ладонь.

      Ему вдруг стало жарко, и он вопреки совету старого друга не стал смотреть на свою левую ладонь. Потому что он и так знал, что там. Узенький, едва виднеющийся шрам.

      – Что-то случилось? – спросил он у Вадика, стараясь ничем не выдать своего волнения.

      – Ты не забыл клятву? – прошептал Вадим. – Тогда, двадцать лет назад? Ну? Ты же сам резал!

      Руслана словно мешком по голове огрели. Ему сразу стало душно, и он расслабил узел галстука.

      – Завтра я тебе позвоню… – прошелестел голос Вадима.

      Руслан задумчиво повесил трубку, торопливо распрощался с родственниками и ушел.

      Рулик повесился ночью, и Никто видел это. Видел, и не сделал ничего, чтобы предотвратить трагедию. Хотя, если вдуматься – трагедия ли? Никто всегда считал, что в этом отношении были правы древние, утверждая, что смерть – это освобождение. Душа на небо, черви жрут стынущие бренные останки, кости рассыпаются от времени, их сушит ветер, поливает дождь, выжигает солнце, от них остается пыль, шелуха, их разносит ветер – пуффф! И все, прах к праху, от телесной оболочки ничего не остается.

      Рулик был неудачником (как, впрочем, и все остальные в этом заведении). Настоящего имени его никто не знал, да это и никого не интересовало. Истинные имена оставались за порогом этого дома, они слезали, как старая змеиная кожа. Как только Рулика принесли сюда впервые, напичканного лошадиными дозами каких-то нейролептиков, Никто сразу отметил, что ему здесь не выжить. Рулик что-то кричал про несправедливый суд, про какой-то аффект, временное помутнение рассудка, а ночью безудержно плакал, мешая спать другим и вызывая только раздражение. Слезы здесь были роскошью – естественная влага организма очень ценилась, и плачущий объект здесь не вызвал никаких чувств и эмоций. СКАЧАТЬ