Название: Уголовно-правовые проблемы охраны власти (история и современность). Монография
Автор: Александр Иванович Чучаев
Издательство: Проспект
Жанр: Юриспруденция, право
isbn: 9785392205561
isbn:
Таким образом, сравнение восстания и сопротивления показывает их отличие по двум моментам: во-первых, количественному составу лиц, участвовавших в совершении преступления, во-вторых, цели противодействия.
С. В. Познышев считал иначе; по его мнению, всякая попытка разграничивать указанные деяния по характеру мер, которые применяет виновный, или по назначению власти, которой оказывается сопротивление, обречена на провал[332].
Недостаточно последовательную позицию по этому вопросу занимал Правительствующий сенат. Так, по делу Богомолова он пришел к выводу, что частное сопротивление, оказанное более чем тремя лицами, следует признавать восстанием[333]. Однако в решении по делу Пачковских указал, что подобная оценка возможна лишь в случае, если сопротивляющиеся были вооружены. При отсутствии оружия действия виновного необходимо квалифицировать как сопротивление[334]. По делу же Альмановского признано, что сопротивление невооруженной толпы, направленное против лиц, исполнявших судебное решение, должно квалифицироваться по ст. 271 Уложения о наказаниях 1885 г. (ст. 292 Уложения о наказаниях 1845 г.)[335].
Вооруженность как признак сопротивления трактовалась узко. Только при наличии огнестрельного или холодного оружия группа признавалась вооруженной. Из такого понимания вооруженности исходил и Правительствующий сенат. Так, по делу Матвеевых было установлено, что волостной старшина вместе с понятыми явился в село Семеновку для освидетельствования самовольно срубленного леса. Имея цель воспрепятствовать законной деятельности представителя власти, Иван и Алексей Матвеевы, вооружившись кольями, нанесли понятым побои, чем фактически лишили старшину возможности исполнить свои служебные обязанности. Окружной суд в приговоре указал, что хотя виновные и имели при себе колья, однако признать их оружием нельзя. Указание в законе на оружие следует понимать в буквальном смысле слова; только наличие огнестрельного или холодного оружия придает деянию такую общественную опасность, которой оно не обладает при использовании во время совершения преступления других предметов[336].
Кроме того, из приведенного уголовного дела видно, что сопротивление, о котором говорится в законе, «может относиться как к самому органу власти, так и к другим лицам, долженствовавшим по закону находиться при каких-либо действиях этого органа»[337].
Согласно ст. 292 Уложения о наказаниях признавалось преступным сопротивление постановлению законной власти или чиновнику в отправлении им должности, совершенное невооруженным лицом, сопряженное с побоями или иными явными насильственными действиями[338].
В литературе побои характеризовались нанесением нескольких ударов, которые могли поставить жизнь чиновника в опасность, вызвать его болезнь или обусловить прекращение СКАЧАТЬ
331
Например, при попытке ареста крестьянин Садовников угрожал полицейским убийством, при этом размахивал вилами. Мещане Маеров и Чернышев помогали Садовникову, когда представители власти задержали последнего. Симферопольский окружной суд признал Садовникова виновным в преступлении, предусмотренном ст. 270 Уложения о наказаниях 1870 г. (ст. 291 Уложения о наказаниях 1845 г. –
332
См.:
333
См.: Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1875. 1-е полугод. № 40.
334
См.: Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1885. 1-е полугод. № 11.
335
См.:
336
См.: Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1873. 1-е полугод. № 250.
337
338
Данная норма подверглась изменениям в 1863, 1870 и 1884 г. В Уложении о наказаниях 1885 г. она была представлена в следующем виде: «Если сопротивляющийся постановлению власти законной или чиновнику в отправлении им должности не был вооружен, но однако же дозволил себе притом побои или иное явное действиями насилие, то он приговаривается…».