Три имени одного героя. Михаил Корабельников

Чтение книги онлайн.

      Когда мы с Ритой перешли в седьмой класс, под давлением московских родственников нам пришлось уехать из Серебряных Прудов, чтобы быть ближе к Москве. Какими бы доводами ни убеждали мою мать ее московские сестры, их соображения представляются мне вполне меркантильными. Мать была хорошим врачом и единственным во всей нашей родне, которая отменным здоровьем не отличалась. Иметь своего почти домашнего врача – это ли ни мечта доброй половины человечества. Мы переехали в село Речицы Раменского района Московской области – всего в 60 км от Москвы.

      Серебряные Пруды я покидал с тяжелым сердцем. Здесь оставались мои товарищи, мои прекрасные учительницы, наши хорошие знакомые – люди сердечные и справедливые. Да и весь тамошний народ моей детской душе внушал симпатию. За четыре года жизни в этом поселке я многое узнал, многое приобрел и многому научился. Прежде всего – неписаному кодексу мальчишеской чести: быть справедливым, не жадничать, не предавать товарищей, помогать слабым, не быть жестоким, любить жизнь во всем ее многообразии, и многому еще. Постепенно я становился человеком.

      Речицы

      Речицы – большое село, растянувшееся вдоль шоссе, идущего от подмосковных Люберец до города Куровское, а в развилке – к Егорьевску. Село также связано автобусным сообщением с районным центром Раменское. Применительно к данному населенному пункту «Речицы» ударение следует ставить на второй слог. Откуда взялось это название, мне неизвестно, ибо никакого водоема здесь нет и не было: ни реки, ни озера. Село само по себе мало чем примечательно. Из крупных объектов там были фарфоровый завод – «Изолятор», название которого говорит само за себя: на нем изготавливали электроизоляторы. Там была средняя школа, действовавшая по выходным дням и религиозным праздникам церковь, рядом с ним кладбище. Были аптека, несколько магазинов; с восточной стороны село замыкала территория больницы, на которой мы и поселились в большом одноэтажном деревянном доме, разделенном на несколько квартир. В селе и его окрестностях находились и другие объекты, интереса для меня не представлявшие. Водоемов здесь практически не было, что для меня, выросшем на Осетре, оказалось неприятным сюрпризом. Единственными, с позволения сказать, водоемами были так называемые «рвы» – десяток мелких поросших кустарником озерец от пяти до двадцати метров в диаметре, образовавшихся в местах выборки глины для фарфорового завода. Там уже давно не копали, и местные мальчишки, да и взрослые тоже, ходили туда купаться.