И счастие куда б ни повело…. Гумер Исламович Каримов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ строгость и мужественность по сравнению с XVIII столетием.

      Наташа, одетая просто, но изящно, в белое платье из тончайшего муслина с завышенной линией талии, большим декольте и узким коротким рукавом, выглядела несколько смущенной, слегка утомленной, но прекрасной…

      «В нынешнем костюме, – писал в то время журнал “Московский Меркурий”, – за главным почитается обрисование форм. Если у женщины не видно сложения ног от башмаков до туловища, то говорят, что она не умеет одеваться…»

      Мужчины-современники находили эту моду «недурной»: «…и право, на молодых женщинах и девицах все было так чисто, просто и свежо. Они были в полупрозрачных платьях, кои плотно обхватывали гибкий стан и верно обрисовывали прелестные формы».

      – Александр Сергеевич, там цельная делегация к вам, и дамы, и господа… Представлялись, да рази всех упомнишь, – силясь воскресить в памяти хоть одну фамилию, Никита беспомощно махнул рукой:

      – Приглашать, али как?

      – А сколько их? – Пушкин расхохотался.

      – Да, поди, пятеро!

      – Проси! – Поэт порывисто вскочил. – Да прикажи стол сервировать персон на двенадцать… Чаю и шампанского!

      И пошло! И завертелось!

      И первой гостьей, конечно, была Екатерина Ивановна Загряжская, родная тетка Наташи, старшая сестра «ненаглядной тещи», от которой поэт только что благополучно сбежал из Москвы. Покинуть Белокаменную его заставили попытки тещи командовать в доме Пушкина. Да, видно, не одной тещи. Еще до 18 февраля, сообщая Плетневу «в июне буду у вас», Александр объяснил свое намерение перебраться в Петербург:

      Здесь с тетками справиться невозможно – требования глупые и смешные – а делать нечего.

      Да уж, «фамусовские» московские матроны непременно желали совать свой нос во все дела.

      А дамы? – сунься кто, попробуй, овладей;

      Судьи всему, везде, над ними нет судей;

      За картами когда восстанут общим бунтом,

      Дай бог терпение, ведь сам я был женат.

      Скомандовать велите перед фрунтом!

      Присутствовать пошлите их в Сенат!

      Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!

      Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!

      Но если, сбегая в Питер, Пушкин рассчитывал избавиться от опеки «тетушек», то он ошибался. В Северной столице были свои Лукерьи и Пульхерии – законодательницы местных гостиных и салонов. И среди них фрейлина Екатерина Ивановна, характером своей младшей сестре не уступавшая. Впоследствии, как заметила сестра Пушкина Ольга Сергеевна, петербургская тетка «бывала всякий день в доме Пушкиных, делая из Натальи Николаевны все, что хотела». Однако поэт никогда на это не жаловался, почему? Вадим Соколов объясняет это просто:

      Екатерина Ивановна, не имевшая собственной семьи, всю свою нерастраченную любовь перенесла на племянниц, особенно младшую, Наташу, которую считала «дочерью своего сердца.

      Любила Екатерина Ивановна СКАЧАТЬ