Лучшие романы о любви для девочек. Вадим Селин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ А теперь Фулата говорит – влюбленность. Не нравится мне это определение. Слишком оно конкретное и обязывающее. Печать какая-то, а не слово. Нет, так не пойдет. Уж лучше просто «нравится наблюдать».

      Я не знала и не знаю о нем ровным счетом ничего – ни имени, ни места проживания, ни номера телефона, знаю только то, что он работает на базе у волнореза. И все. Я не думала о том, что у него есть своя жизнь, наполненная вкусами, привычками, кругом знакомых. Я просто на него смотрела… И испытывала счастье от того, что он есть…

      Странно, но я ни разу не видела его в городе, хотя мы, местные, зрительно знаем почти каждого. Может, он не местный? Приехал, как Фулата, на лето, чтобы подзаработать денег?

      Впрочем, я никогда и не задавалась целью высматривать его на улицах города. Почему-то мне казалось, что его можно увидеть только на пляже. Вечером засыпала с мыслями о том, что завтра увижу черноволосого парня с выгоревшими прядями у висков, но как-то не догадывалась, что его можно встретить и в городе, последить за ним… С другой стороны, зачем за ним следить? И вообще, если быть до конца откровенной, его образ для меня всегда заключен в рамку, похожую на знак бесконечности – перевернутую цифру «8». И только сейчас, сидя в «Пирамиде», я поняла, что это за рамка. Это – бинокль. Катамаранщик впечатался в мою память через окуляры бинокля.

      Ну зачем Фулата устроила мне встряску? Думать теперь буду, переоценивать…

      – Что же мне теперь делать? – простонала я.

      – А зачем что-то делать?

      – Ну, как это? Я же ему сказала… Ой, ты же не знаешь, что именно я сказала, когда заняла очередь за ним!

      – Что? С каким сиропом он коктейль любит? – Фулата обнажила в улыбке свои белые зубы.

      Я посмотрела на подругу, как на наивного ребенка. Затем склонилась к ней еще больше и монотонно проговорила:

      – Я сказала, что ему очень идут его синие плавки.

      Фулата замерла на пару секунд, как статуя, с соломинкой во рту. А после этого отмерла и заливисто расхохоталась, – так, что оживленные голоса в соседних кабинках стихли. Потом люди, слышавшие смех Фулаты, демонстративно покашляли и вновь забубнили что-то свое.

      – Это правда? – все еще смеясь, спросила подруга. На ее глазах выступили слезы.

      – Самая что ни на есть, – мрачно подтвердила я.

      – Вот это да!

      – Сама не верю, что на самом деле на меня нашло. Не пойму, как у меня только язык повернулся.

      – Ты плохо знаешь свой язык, – снова рассмеялась Фулата.

      – Хватит тебе прикалываться! – возмутилась я. – У меня тут жизнь, можно сказать, рушится, а ты смеешься.

      – Почему это рушится?

      – А разве нет? Он меня маньячкой посчитал. Или чокнутой. Или чокнутой маньячкой.

      – Он тебе сам так сказал?

      – Нет…

      – А с чего ты тогда это взяла?

      – Не СКАЧАТЬ