Золотая нить времен. Новеллы и эссе. Люди, портреты, судьбы.. Светлана Макаренко-Астрикова

Чтение книги онлайн.

      Директор, Егор Антонович, наклонился и, казалось, хотел погрозить ему пальцем, но, увидев мокрое лицо, с растерянными, выпукло – близорукими глазами, готовое сморщиться от слез, только махнул рукой, приказав немедленно отнести «утопленника» в лазарет. К вечеру туда тайком пробрались Пущин, Дельвиг, Илличевский – Олосенька, Моденька Корф и Александр – те, кого он любил больше всех.. Растерянно моргая, он сжимал пальцами, боясь выпустить, потерять, теплую ладонь Александра, прислушивался к шепоту Жанно – Пущина, рассеянно кивал в ответ на улыбки Олосеньки и сдержанные вздохи Моденьки – тот все наровил тайком сунуть ему в руку леденец, выпрошенный у лицейского буфетчика.. Отогревшись под суконным одеялом, после камфорного растирания, он с трудом преодолевал дремоту… В голове кружился вихрь, который – он знал, – предчувствовал, – вскоре начнет собираться в строчки… Он никогда не складывал их насильно, если же начинал делать это, то капризное вдохновение улетучивалось немедля, разрушая все его отточенные, добросовестно записанные в тетрадки, планы. Единственно, чему планы не мешали, так это составлению «Словаря», в котором успел он написать только несколько глав, как – то: «Аристократия», «Естественное состояние», «Образ правления», «Рабство», «Свобода гражданская»… По ночам, щурясь при свете свечей, штудировал он труды Руссо и Вейса, выписывая цитаты и делая пометки. Заслышав в коридоре шаги гувернера Мартына Пилецкого, быстро прятал книгу в потайной ящичек бюро и нырял под тонкое одеяло… Строчки свои рифмованные не хранил долго на бумаге, заучивал наизусть, показывал Моденьке Корфу, тот удивленно шепча, говорил:» Странный ты, Виленька, и язык стихов твоих странен, однако, быть тебе в поэзии вслед за Дельвигом и Пушкиным, я так думаю…» Вильгельм в ответ только плечами пожимал и смеялся гортанным, глуховатым смехом… Кому дано знать судьбу? Тем паче, Судьбу Пиитическую? Лишь капризным и легким Музам…