Игра воображения. Роман. Елизавета Аистова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ перечитываю, словно вижу знакомую картину… В романах Достоевского мне скучны религиозные рассуждения. У него герои экзальтированные, с надрывом. Все время друг другу исповедуются, как в церкви. А вместо духовника – Федор Михайлович…

      – Достоевского многие не любят. Прежде всего, из-за жизненных мерзостей, которые он вытаскивает изо всех углов и заставляет тебя на них смотреть. Но когда тебе плохо, ты читаешь о том, как другим еще больнее, еще хуже, ты раскаиваешься в своей слабости и понимаешь: надо барахтаться, бороться и жить дальше. Меня Достоевский несколько раз спасал от депрессии. Каждый роман Достоевского – борьба с бесами. В нем самом, в его персонажах и в каждом из нас. Достоевский оставляет своим героям и читателю свободу выбора: как жить, куда идти… Кто, по-твоему, выше, Толстой или Достоевский?

      – В Толстом меня тяготит его желание поучать, – ответила Василиса. – Если не поучает, если в нем побеждает художник, я люблю Толстого. По-моему, «Анна Каренина» более гармоничный роман, чем «Война и мир». Хотя в «Войне и мире» есть гениальные куски. Помните эпизод дружбы княжны Марьи и Наташи после гибели Андрея? Они почти без слов понимали друг друга… Или Пьера с сопливым ребенком на руках? Если бы Толстой выкинул страницы своих рассуждений о том, что движет историю, роман бы выиграл… А почему мне не понравится Пруст?

      – Понимаешь, Пруст – странный писатель. У него ничто никуда не движется. Его вещи почти внесюжетны. Пруст останавливает время. Вот, например, герой романа собирается нанести визит одной знатной даме, но многие страницы Пруст посвящает описанию чувств, которые одолевали героя год назад, когда он видел картину художника, чьи работы есть в собрании этой дамы. Если он пишет о любви, то это описание того, что происходит с его душой под влиянием встречи с тем или иным человеком. Читая Пруста, обнаруживаешь: переживания персонажа оказываются, словно под увеличительным стеклом. Я люблю это медленное чтение. В Прусте я нашел своего писателя. Он мечтатель.

      – Значит, и Вы мечтатель? Я тоже люблю мечтатель.

      – Тогда это писатель может оказаться твоим. Пруст – необычный мечтатель. Он ностальгирует о прошлом.

      – А Вы какой мечтатель?

      Борис Борисыч задумался, улыбнулся, потом посмотрел на часы.

      – Нам пора на работу. Договорим в другой раз, хорошо? У меня очень много дел сегодня. Надо ехать к заказчикам.

      Так вышло, что Василиса продолжала звать Бориса Борисыча «на Вы», а он ее – «на ты». Василисе это казалось нормальным, ввиду разности возраста. Она думала, что Борис Борисыч предложит ей называть его «на ты», он не предлагал, а ей хотелось, чтобы предложил. С другой стороны «ты» пришлось бы все равно скрывать от сослуживцев, а скакать с «ты» на «Вы» было бы фальшиво. Они еще дважды обедали вместе. Борис Борисыч не пытается за ней ухаживать, она обнаружила, что думает о нем гораздо чаще, чем следовало бы: Борис Борисыч занимал в голове все свободное место, остающееся СКАЧАТЬ