MEMENTO, книга перехода. Владимир Леви

Чтение книги онлайн.

      с добавкой музыкальных тем

      душевного труда.

      Ты столько раз уже, растя,

      себя уничтожал,

      дивился смерти, как дитя,

      и вновь себя рожал.

      Невозвращенец в жизнь свою,

      ты мог бы это знать:

      удел посеявших семью –

      потери пожинать.

      Но расставания закон

      включает и возврат –

      кого любил, с кем был знаком,

      кому и не был рад.

      – Последнего не надо, нет.

      Послушай, книгочей,

      а сколько в космосе планет

      без наглых сволочей?

      – Ноль целых. И не целых – ноль.

      Пойми, душа не шёлк.

      Ты принял жизнь – прими и боль.

      До встречи! Я пошел.

      Жизнь в посмертии открывается непосредственно, как живая реальность, связанная с нашей, здешне-теперешней, только избранным одиночкам. (Из близких к нам по времени людей – болгарской ясновидице Ванге.)

      Остальным может приоткрываться в редкие мгновения – в вещих снах, например, где ушедшие предупреждают живых о чем-то, – и все равно остается под знаком вопроса, великого вопроса вопросов. Да и было бы скучно, согласитесь, скучно и тоскливо, если бы жизнь и смерть остались для нас без тайн, как вызубренный учебник.

      Верю: пройдя кризис взросления – приняв изначальное условие земной жизни: ее конечность, и осознав, что конечность эта есть завершение одной книги бытия и начало другой, – найдете свое ЗАЧЕМ, обретете зрячую силу духа, и жить, и работать будет светлее и веселее.

      «Вместе». Из детских рисунков моей дочки Маши

      Со скоростью любви

      Валерию Ларичеву

      Вселенная горит.

      Агония огня

      рождает сонмы солнц

      и бешенство небес.

      Я думал: ну и что ж,

      решают без меня,

      я тихий вскрик во мгле,

      я пепел, я исчез.

      Сородичи рычат и гадят на цветы,

      кругом утробный гул и обезьяний смех.

      Кому какая блажь, что сгинем я и ты?

      На чем испечь пирог соединенья всех,

      когда и у святых нет власти над собой?

      Непостижима жизнь,

      неумолима смерть,

      а искру над костром,

      что мы зовем судьбой,

      нельзя ни уловить,

      ни даже рассмотреть.

      Все так – ты говорил – и я ползу как тля,

      не ведая куда, среди паучьих гнезд.

      Но чересчур глупа красавица Земля,

      чтоб я поверить мог в незаселенность звезд.

      Мы в мире не одни. Бессмысленно гадать,

      чей глаз глядит сквозь мрак

      на наш ночной содом,

      но если видит он – не может не страдать,

      не может не любить,

      не мучиться стыдом.

      Вселенная горит. В агонии огня

      смеются сонмы солнц,

      и каждое кричит,

      что не окончен мир, что мы ему родня,

      и чей-то капилляр

      тобой кровоточит.

      Врачующий мой Друг,

      не вспомнить, сколько раз

      в отчаяньи, в тоске, в крысиной беготне

      ты СКАЧАТЬ